тельствъ; почему видъ, однажды исчезнувъ, никогда не появляется вновь. Группы видовъ медленно увеличиваютъ свою численность и живутъ одинаково долго; ибо процессъ видоизмѣненія по необходимости медленъ и зависитъ отъ многихъ сложныхъ объстоятельствъ. Преобладающіе виды обширнѣйшихъ, преобладающихъ группъ стремятся оставлять многихъ видоизмѣненныхъ потомковъ, и такимъ образомъ возникаютъ новыя подъ-группы. По мѣрѣ ихъ возникновенія, виды группъ менѣе сильныхъ, унаслѣдовавшія отъ общаго родича какое-либо несовершенство, склонны къ одновременному вымиранію, безъ видоизмѣненнаго потомства. Но окончательное вымираніе цѣлой группы видовъ часто можетъ быть процессомъ весьма медленнымъ, вслѣдствіе сохраненія немногихъ потомковъ, выживающихъ въ защищенныхъ, объединенныхъ мѣстностяхъ. Когда группа исчезла вполнѣ, она не появляется вновь, ибо потомственная цѣпь порвана.
Мы можемъ понять, какимъ образомъ распространеніе преобладающихъ жизненныхъ формъ, всего чаще измѣняющихся, стремится со временемъ населить весь міръ сродными, хотя и видоизмѣненными потомками; они по бо́льшей части успѣютъ замѣстить тѣ группы видовъ, которыя слабѣе ихъ въ борьбѣ за существованіе. Поэтому черезъ долгіе промежутки времени всѣ организмы земнаго шара будутъ казаться какъ-бы измѣнившимися одновременно.
Мы можемъ понять, почему всѣ жизненныя формы, древнія и новѣйшія, составляютъ вмѣстѣ одну великую систему, ибо онѣ всѣ связаны потомственно. Мы можемъ понять, по безпрестанному стремленію къ расхожденію въ признакахъ, почему чѣмъ древнѣе форма, тѣмъ болѣе она, вообще говоря, разнится отъ формъ нынѣ живущихъ; почему формы древнія, угасшія, въ нѣкоторой мѣрѣ пополняютъ пробѣлы между формами нынѣ живущими, иногда сливая двѣ группы, прежде считавшіяся отдѣльными, но чаще лишь приближая ихъ нѣсколько одну къ другой. Чѣмъ древнѣе форма, тѣмъ чаще, повидимому, она представляетъ признаки въ нѣкоторой мѣрѣ средніе между группами нынѣ раздѣльными, ибо чѣмъ древнѣе форма, тѣмъ болѣе сродна, а слѣдовательно и тѣмъ болѣе сходна она будетъ съ общимъ родичемъ группъ, съ тѣхъ поръ постоянно расходившихся. Формы угасшія рѣдко стоятъ въ точности на срединѣ между формами нынѣ живущими, но лежатъ между ними на длинномъ обходѣ черезъ многіе вымершія и очень различныя формы. Мы ясно видимъ, почему органическіе остатки въ формаціяхъ, непосредственно слѣдующихъ одна за другой, ближе сродны между собою, чѣмъ въ формаціяхъ одна отъ другой далекихъ; ибо эти формы тѣснѣе связаны потомственно; мы ясно
тельств; почему вид, однажды исчезнув, никогда не появляется вновь. Группы видов медленно увеличивают свою численность и живут одинаково долго; ибо процесс видоизменения по необходимости медлен и зависит от многих сложных обстоятельств. Преобладающие виды обширнейших, преобладающих групп стремятся оставлять многих видоизмененных потомков, и таким образом возникают новые подгруппы. По мере их возникновения виды групп менее сильных, унаследовавшие от общего родича какое-либо несовершенство, склонны к одновременному вымиранию без видоизмененного потомства. Но окончательное вымирание целой группы видов часто может быть процессом весьма медленным, вследствие сохранения немногих потомков, выживающих в защищенных, объединенных местностях. Когда группа исчезла вполне, она не появляется вновь, ибо потомственная цепь порвана.
Мы можем понять, каким образом распространение преобладающих жизненных форм, всего чаще изменяющихся, стремится со временем населить весь мир сродными, хотя и видоизмененными потомками; они по большей части успеют заместить те группы видов, которые слабее их в борьбе за существование. Поэтому через долгие промежутки времени все организмы земного шара будут казаться как бы изменившимися одновременно.
Мы можем понять, почему все жизненные формы, древние и новейшие, составляют вместе одну великую систему, ибо они все связаны потомственно. Мы можем понять по беспрестанному стремлению к расхождению в признаках, почему чем древнее форма, тем более она, вообще говоря, разнится от форм ныне живущих; почему формы древние, угасшие, в некоторой мере пополняют пробелы между формами ныне живущими, иногда сливая две группы, прежде считавшиеся отдельными, но чаще лишь приближая их несколько одну к другой. Чем древнее форма, тем чаще, по-видимому, она представляет признаки в некоторой мере средние между группами ныне раздельными, ибо чем древнее форма, тем более сродна, а, следовательно, и тем более сходна она будет с общим родичем групп, с тех пор постоянно расходившихся. Формы угасшие редко стоят в точности на средине между формами ныне живущими, но лежат между ними на длинном обходе через многие вымершие и очень различные формы. Мы ясно видим, почему органические остатки в формациях, непосредственно следующих одна за другой, ближе сродны между собою, чем в формациях одна от другой далеких; ибо эти формы теснее связаны потомственно; мы ясно
