да приносятъ этимъ животнымъ какую-либо пользу или связаны съ жизненными условіями, вліяющими на нихъ.
Иное дѣло, впрочемъ, если животное, въ какой-либо стадіи своего зародышнаго возраста, ведетъ жизнь дѣятельную и само заботится о себѣ. Періодъ дѣятельности можетъ настать раньше или позже; но когда-бы онъ ни насталъ, приспособленіе личинки къ ея жизненнымъ условіямъ столь-же совершенно, столь-же изящно, какъ и во взросломъ животномъ. Въ силу такихъ особыхъ приспособленій, сходство между личинками или дѣятельными зародышами сродныхъ животныхъ часто значительно затемняется, и можно было-бы привести случаи, въ которыхъ личинки двухъ видовъ, или двухъ группъ видовъ, разнятся на столько-же, и даже болѣе, чѣмъ ихъ взрослые родители. Въ большей части случаевъ, однакоже, личинки, хотя и дѣятельныя, болѣе или менѣе явно подпадаютъ закону сходства зародышей. Усоногіе представляютъ тому поучительный примѣръ: даже знаменитый Кювье не догадался, что уточка (Anatifa) есть ракъ; но стоитъ только взглянуть на ея личинку, чтобы совершенно убѣдиться въ этомъ. Точно также два главные отдѣла усоногихъ раковъ — сидячіе и стеблевые, чрезвычайно разнящіеся по наружному виду, имѣютъ личинки едва отличимыя во всѣ ихъ возрасты.
Зародышъ, развиваясь, вообще говоря, становится выше по организаціи: я употребляю это выраженіе, хотя вполнѣ сознаю, какъ трудно опредѣлить ясно, что́ слѣдуетъ разумѣть подъ организаціею высшею или низшею. Но никто, вѣроятно, не станетъ отвергать, что бабочка стоитъ выше гусеницы. Въ нѣкоторыхъ случаяхъ, однако, взрослое животное считается менѣе высокимъ, чѣмъ личинки, напримѣръ, у нѣкоторыхъ чужеядныхъ раковъ. Обратимся еще разъ къ усоногимъ: ихъ личинки въ первомъ стадіи своего развитія имѣютъ три пары ногъ, одинъ очень простой глазъ и ротъ въ видѣ хобота, посредствомъ котораго онѣ обильно питаются, ибо растутъ быстро. Во второмъ, соотвѣтствующемъ кукольному стадію бабочекъ, онѣ имѣютъ шесть паръ плавательныхъ ногъ самаго изящнаго устройства, два великолѣпныхъ сложныхъ глаза и чрезвычайно сложные усики; но онѣ имѣютъ ротъ закрытый и несовершенный и не могутъ питаться: ихъ отправленіе въ этомъ стадіи состоитъ въ томъ, чтобы отыскать, посредствомъ высокоразвитыхъ своихъ органовъ чувства, удобнаго мѣста для дальнѣйшихъ своихъ превращеній, и чтобы доплыть до этого мѣста при помощи своего высоко-развитаго плавательнаго аппарата. По совершеніи окончательнаго метаморфоза, онѣ прикрѣплены на всю жизнь. Ихъ ноги превращены въ хватательные органы; онѣ снова пріобрѣли
да приносят этим животным какую-либо пользу или связаны с жизненными условиями, влияющими на них.
Иное дело, впрочем, если животное, в какой-либо стадии своего зародышного возраста, ведет жизнь деятельную и само заботится о себе. Период деятельности может настать раньше или позже; но когда бы он ни настал, приспособление личинки к ее жизненным условиям столь же совершенно, столь же изящно, как и во взрослом животном. В силу таких особых приспособлений, сходство между личинками или деятельными зародышами сродных животных часто значительно затемняется, и можно было бы привести случаи, в которых личинки двух видов или двух групп видов разнятся на столько же и даже более, чем их взрослые родители. В большей части случаев, однако же, личинки, хотя и деятельные, более или менее явно подпадают закону сходства зародышей. Усоногие представляют тому поучительный пример: даже знаменитый Кювье не догадался, что уточка (Anatifa) есть рак; но стоит только взглянуть на ее личинку, чтобы совершенно убедиться в этом. Точно также два главные отдела усоногих раков — сидячие и стеблевые, чрезвычайно разнящиеся по наружному виду, имеют личинки едва отличимые во все их возрасты.
Зародыш, развиваясь, вообще говоря, становится выше по организации: я употребляю это выражение, хотя вполне сознаю, как трудно определить ясно, что следует разуметь под организациею высшею или низшею. Но никто, вероятно, не станет отвергать, что бабочка стоит выше гусеницы. В некоторых случаях, однако, взрослое животное считается менее высоким, чем личинки, например у некоторых чужеядных раков. Обратимся еще раз к усоногим: их личинки в первой стадии своего развития имеют три пары ног, один очень простой глаз и рот в виде хобота, посредством которого они обильно питаются, ибо растут быстро. Во второй, соответствующей кукольной стадии бабочек, они имеют шесть пар плавательных ног самого изящного устройства, два великолепных сложных глаза и чрезвычайно сложные усики; но они имеют рот закрытый и несовершенный и не могут питаться: их отправление в этой стадии состоит в том, чтобы отыскать посредством высокоразвитых своих органов чувства удобного места для дальнейших своих превращений и чтобы доплыть до этого места при помощи своего высокоразвитого плавательного аппарата. По совершении окончательного метаморфоза, они прикреплены на всю жизнь. Их ноги превращены в хватательные органы; они снова приобрели
