— Считаю долгомъ примириться съ этой печальной перспективой.
— Смотри-же, не пеняй потомъ на другихъ! — объявилъ сыну великій Филоксенъ и затѣмъ добавилъ:
— Однако-же для меня выходитъ тутъ, съ позволенія сказать, въ чужомъ пиру похмѣлье! Я съ двумя другими твоими невѣстами оказываюсь совсѣмъ на мели!.. Ты, другъ мой, окончательно сбилъ меня съ толку непостижимымъ легкомысліемъ, съ которымъ устраиваешь свою жизнь и портишь себѣ столь прискорбнымъ образомъ будущность. Вотъ теперь у меня на рукахъ остаются изъ-за тебя двѣ дѣвицы: докторъ Бардо и сенаторъ Сартскаго департамента Купаръ. И все это, подумаешь, изъ-за твоей милости!.. Онѣ дѣвицы солидныя и, разумѣется, маху не дадутъ, а предъявятъ ко мнѣ судебнымъ порядкомъ иски о вознагражденіи за убытки!.. Между тѣмъ мнѣ не до судебныхъ разбирательствъ. Я занятъ теперь въ высшей степени интересными проектами новыхъ изобрѣтеній. Какъ бы тутъ выпутаться изъ бѣды?
— Я въ данномъ случаѣ не могу ничѣмъ вамъ помочь.
— Постой-ка, мнѣ пришла счастливая мысль: сенаторша и докторша окажутся какъ нельзя болѣе пригодными для Сюльфатена!..
— Обѣ заразъ?
— Нѣтъ, только которая нибудь одна изъ двухъ. Онъ человѣкъ серьезный и удовлетворится любою изъ нихъ!.. Онъ вѣдь не тебѣ чета, дружокъ! Мозги у него не повреждены вліяніемъ легкомыслія предковъ. Онъ сталъ теперь прежнимъ Сюльфатеномъ, какимъ былъ до маленькаго своего грѣхопаденія!.. Теперь никакія сантиментальныя глупости не въ состояніи уже на него дѣйствовать. Онъ утратилъ къ нимъ всякую воспріимчивость. Я убѣжденъ, что для Сюльфатена совершенно безразлично жениться на сенаторшѣ, или докторшѣ. Обѣ онѣ стоютъ въ его глазахъ другъ друга!...
— Но вѣдь въ такомъ случаѣ у васъ, папаша, всетаки же останется на рукахъ одна невѣста.
— Да, чортъ возьми, это правда! Ты можешь похвастать, что заварилъ со своей женитьбой кашу, которую мнѣ придется расхлебывать какъ-разъ въ такое время, когда положительно не досугъ заниматься всѣми этими пустяками!..
