1820 Марта
были совершенно негодны; устоялъ одинь фокъ-стаксель. Я приказалъ скорѣе спустить, дабы имѣть хотя одинъ парусъ на всякой случай. Вѣтръ ревѣлъ; волны поднимались до высоты необыкновенной; море съ воздухомъ какъ будто смѣшалось; трескъ частей шлюпа заглушалъ все. Мы остались совершенно безъ парусовъ, на произволъ свирѣпствующей бури; я велѣлъ растянуть на бизанъ-вантахъ нѣсколько матрозскихъ коекъ, дабы удержать шлюпъ ближе къ вѣтру. Мы утѣшались только тѣмъ, что не встрѣчали льдовъ въ сію ужасную бурю. Наконецъ въ 8 часовъ съ баку закричали: льдины впереди: сіе извѣщеніе поразило всѣхъ ужасомъ и я видѣлъ, что насъ несло на одну изъ льдинь; тотъчасъ подняли фокъ-стаксель и положилъ руль на вѣтръ на бортъ; но какъ все сіе не произвело желаемаго дѣйствія и льдина была уже весьма близко, то мы только смотрѣли, какъ насъ къ оной приближало. Одну льдину пронесло подъ кормою, а другая находилась прямо противъ срединѣы борта, и мы ожидали удара, которому надлежало послѣдовать; по счастію, огромная волна, вышедшая изъ подъ шлюпа, отодвинула льдину на нѣсколько саженъ и пронесла у самаго подвѣтренаго штульца. Льдина сія могла проломить бортъ или отломить руслень и свалить мачты.
Въ 11 часовъ буря свирепствовала по прежнему; вершиною одной изъ огромныхъ волнъ ударило въ конецъ бушприта, такъ что разогнуло навѣтренные гаки, вадеръ-бакштаги и крамбалъ-бакштоги. При семъ случая много обязанъ расторопности и дѣятельности Капитанъ-Лейтенанта Заводовскаго, которому было поручено, какъ
