Въ обвинительномъ актѣ по дѣлу декабристовъ, по дѣлу 121-го, имя Пестеля стоитъ на первомъ мѣстѣ среди первыхъ пяти «преступниковъ внѣ разрядовъ», которыхъ Верховный Уголовный судъ приговорилъ къ четвертованію, а Императоръ Николай I къ повѣшенію. Первое мѣсто отведено было Пестелю, несмотря на то, что въ числѣ обвиненій, предъявленныхъ ему, не хватало одного, очень важнаго,— непосредственнаго участія въ мятежѣ.
Изъ пяти казненныхъ декабристовъ Рылѣевъ былъ главнымъ дѣятелемъ мятежа 14 декабря 1825 года въ Петербургѣ. Сергѣй Муравьевъ-Апостолъ былъ предводителемъ возмущенія на югѣ въ въ первыхъ числахъ января 1826 года; онъ «лично дѣйствовалъ въ мятежѣ и взятъ былъ съ оружіемъ въ рукахъ» недалеко отъ Бѣлой Церкви (на югѣ отъ Кіева). Бестужевъ-Рюминъ также лично дѣйствовалъ въ этомъ мятежѣ, самъ вызывался на цареубійство и «избиралъ и назначалъ» цареубійцъ. Каховскій «былъ предназначенъ» посягнуть на жизнь государя и изъявилъ на то согласіе, а 14 декабря нанесъ смертельный ударъ графу Милорадовичу и полковнику Стюрлеру.
Выдвинутый же обвинительнымъ актомъ на первое мѣсто, Пестель не принималъ участія ни въ этихъ мятежныхъ дѣйствіяхъ, ни въ непосредственной ихъ подготовкѣ. Онъ былъ арестованъ какъ разъ наканунѣ памятныхъ событій на Сенатской площади, а именно 13 декабря, далеко отъ Петербурга, въ мѣстечкѣ Линцахъ, на югѣ Кіевской губерніи, гдѣ стоялъ подъ его командой Вятскій пѣхотный полкъ.
Чтобы возмѣстить недостатокъ важнаго обвиненія въ непосредственномъ участіи въ мятежѣ, Сперанскій, составляя обвинительный актъ, постарался оттѣнить сугубую виновность Пестеля по другимъ пунктамъ обвиненія. Онъ утверждалъ, что Пестель не только «умышлялъ на истребленіе Императорской фамиліи», но и «съ хладнокровіемъ исчислялъ всѣхъ ея членовъ, на жертву обреченныхъ». Онъ утверждалъ, далѣе, сознательно допуская преувеличеніе, что Пестель управлялъ Южнымъ Тайнымъ Обществомъ «съ неограниченною властію».
Другой обвинитель Пестеля, секретарь слѣдственнаго комитета, Боровковъ, правильно говоря, что онъ «безпрерывно и ревностно дѣйствовалъ въ видахъ Общества съ самаго вступленія въ оное», что онъ «господствовалъ надъ сочленами своими, обворо-
В обвинительном акте по делу декабристов, по делу 121-го, имя Пестеля стоит на первом месте среди первых пяти «преступников вне разрядов», которых Верховный Уголовный суд приговорил к четвертованию, а Император Николай I к повешению. Первое место отведено было Пестелю, несмотря на то, что в числе обвинений, предъявленных ему, не хватало одного, очень важного,— непосредственного участия в мятеже.
Из пяти казненных декабристов Рылеев был главным деятелем мятежа 14 декабря 1825 года в Петербурге. Сергей Муравьев-Апостол был предводителем возмущения на юге в в первых числах января 1826 года; он «лично действовал в мятеже и взят был с оружием в руках» недалеко от Белой Церкви (на юге от Киева). Бестужев-Рюмин также лично действовал в этом мятеже, сам вызывался на цареубийство и «избирал и назначал» цареубийц. Каховский «был предназначен» посягнуть на жизнь государя и изъявил на то согласие, а 14 декабря нанес смертельный удар графу Милорадовичу и полковнику Стюрлеру.
Выдвинутый же обвинительным актом на первое место, Пестель не принимал участия ни в этих мятежных действиях, ни в непосредственной их подготовке. Он был арестован как раз накануне памятных событий на Сенатской площади, а именно 13 декабря, далеко от Петербурга, в местечке Линцах, на юге Киевской губернии, где стоял под его командой Вятский пехотный полк.
Чтобы возместить недостаток важного обвинения в непосредственном участии в мятеже, Сперанский, составляя обвинительный акт, постарался оттенить сугубую виновность Пестеля по другим пунктам обвинения. Он утверждал, что Пестель не только «умышлял на истребление Императорской фамилии», но и «с хладнокровием исчислял всех её членов, на жертву обреченных». Он утверждал, далее, сознательно допуская преувеличение, что Пестель управлял Южным Тайным Обществом «с неограниченною властью».
Другой обвинитель Пестеля, секретарь следственного комитета, Боровков, правильно говоря, что он «беспрерывно и ревностно действовал в видах Общества с самого вступления в оное», что он «господствовал над сочленами своими, обворо-
