Страница:Деревенские рассказы (С. В. Аникин, 1911).djvu/261

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


находило нѣчто третье. Это третье охватывало его всякій разъ, когда слишкомъ долго приходилось тревожиться, много досадовать. Тогда въ его сердцѣ, въ его мозгу загоралась страсть — страсть охотника.

Много разныхъ страстей гнѣздится въ человѣческой душѣ. Онѣ, какъ музыкальныя струны, то спятъ въ ожиданьи, то звучатъ, разбуженныя прикосновеньемъ.

И изъ всѣхъ человѣческихъ страстей есть одна, перешедшая къ человѣку по наслѣдству отъ далекихъ-далекихъ пращуровъ, отъ пещерныхъ предковъ.

Это — страсть охотника. Она — самая ужасная, самая дикая изъ всѣхъ людскихъ страстей. Въ ней нѣтъ туманящихъ, но скоро минующихъ бурь, нѣтъ порывовъ, нѣтъ пѣвучаго раздраженія, нѣтъ даже тупого азарта. Страстный охотникъ — одна сплошная хитрость, безпримѣрная настойчивость, неутомимость, холодная жестокость. Захвативъ, наполнивъ всего человѣка, эта страсть, подобно всякой другой, толкаетъ всю полноту его духовныхъ и тѣлесныхъ силъ на убійство... Въ то время, какъ человѣкъ, одержимый какой-либо другой страстью, стремится лишь къ частичному захвату чужого или даже своего блага — опьянѣть, утишить похоть, обыграть — у охотника одно желанье: убить! Даже садистъ, самый гнуснѣйшій изъ гнусныхъ, и тотъ удовлетворяется только видомъ пролитой крови... Охотнику нуженъ видъ смерти... Вотъ эта-то


Тот же текст в современной орфографии

находило нечто третье. Это третье охватывало его всякий раз, когда слишком долго приходилось тревожиться, много досадовать. Тогда в его сердце, в его мозгу загоралась страсть — страсть охотника.

Много разных страстей гнездится в человеческой душе. Они, как музыкальные струны, то спят в ожиданьи, то звучат, разбуженные прикосновеньем.

И из всех человеческих страстей есть одна, перешедшая к человеку по наследству от далёких-далёких пращуров, от пещерных предков.

Это — страсть охотника. Она — самая ужасная, самая дикая из всех людских страстей. В ней нет туманящих, но скоро минующих бурь, нет порывов, нет певучего раздражения, нет даже тупого азарта. Страстный охотник — одна сплошная хитрость, беспримерная настойчивость, неутомимость, холодная жестокость. Захватив, наполнив всего человека, эта страсть, подобно всякой другой, толкает всю полноту его духовных и телесных сил на убийство... В то время как человек, одержимый какой-либо другой страстью, стремится лишь к частичному захвату чужого или даже своего блага — опьянеть, утишить похоть, обыграть, — у охотника одно желанье: убить! Даже садист, самый гнуснейший из гнусных, и тот удовлетворяется только видом пролитой крови... Охотнику нужен вид смерти... Вот эта-то

255