Перейти к содержанию

Страница:Деревенские рассказы (С. В. Аникин, 1911).djvu/290

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


Яковлевна смотрѣла на мужа большими мокрыми глазами. Голосъ ея былъ робокъ и жалобенъ:

— За что же съ должности то?..

— Да такъ вотъ! въ окно стрѣлялъ... Попалъ въ одного... Пароходовъ шипитъ: «громыхнетъ Макарушкинъ съ мѣста. He устоитъ»...

— И убилъ до смерти?

— До смерти... наповалъ...

— Кого-же?

— Мальчикъ... большенькій...

— Куда же мы дѣнемся, голо-о-вушка!.. — завопила вдругъ Яковлевна. — Пожалѣли бы нашихъ малыхъ дѣ-ѣтушекъ...

— Пожалѣютъ они!.. — бросилъ Макарушкинъ сердито, — жди!!..

И захлопнулся въ спальнѣ.

Яковлевна, плача и вздыхая, убрала посуду.

Въ зыбкѣ проснулась грудная дѣвочка, завозилась сначала, потомъ заплакала.

Войдя на ципочкахъ въ спальню, женщина взяла на руки ребенка, заглянула на мужа: тотъ спалъ ровнымъ, обычнымъ сномъ, какъ всегда послѣ обѣда. Она покрестила надъ его головой воздухъ, вздохнула, вышла въ горницу и стала кормить дѣвочку.

Голодный ребенокъ съ жадностъю припалъ губами къ налитой полной груди, зарывшись въ нее весь, съ носомъ, глазами.

A у матери молчаливыя слезы текли по щекамъ, и она ихъ не вытирала.


Тот же текст в современной орфографии

Яковлевна смотрела на мужа большими мокрыми глазами. Голос её был робок и жалобен:

— За что же с должности-то?..

— Да так вот! в окно стрелял... Попал в одного... Пароходов шипит: «громыхнёт Макарушкин с места. He устоит»...

— И убил до смерти?

— До смерти... наповал...

— Кого же?

— Мальчик... большенький...

— Куда же мы денемся, голо-о-вушка!.. — завопила вдруг Яковлевна. — Пожалели бы наших малых де-етушек...

— Пожалеют они!.. — бросил Макарушкин сердито, — жди!!..

И захлопнулся в спальне.

Яковлевна, плача и вздыхая, убрала посуду.

В зыбке проснулась грудная девочка, завозилась сначала, потом заплакала.

Войдя на цыпочках в спальню, женщина взяла на руки ребёнка, заглянула на мужа: тот спал ровным, обычным сном, как всегда после обеда. Она покрестила над его головой воздух, вздохнула, вышла в горницу и стала кормить девочку.

Голодный ребёнок с жадностъю припал губами к налитой полной груди, зарывшись в неё весь, с носом, глазами.

A у матери молчаливые слёзы текли по щекам, и она их не вытирала.


284