|
Понапрасну, Ваня, служишь, |
визгливо и нестройно понеслось по селу.
|
Понапрасну, Ваня, служишь, |
визгливо и нестройно понеслось по селу.
Сходъ собрали въ училищѣ, какъ всегда дѣлали для земскаго начальника. Народъ плотной массой наполнилъ классную комнату. Впереди были приготовлены столъ и нѣсколько стульевъ. Вокругъ стола тѣснились почетные старики. Зеленый свѣтъ столовой лампы скользилъ по ихъ бородатымъ лицамъ, дѣлая ихъ похожими на лица заговорщиковъ. Сзади, на сдвинутыхъ партахъ, громоздилась молодежь. Безпорядочный гулъ отъ сдержаннаго говора, смѣха и кашля толпы наполнялъ комнату. Народъ все прибывалъ и, несмотря на открытыя окна, лампы начинали тухнуть.
— Это нечистый къ намъ, дуракамъ, войско набирать пришелъ. Слушайте! — шутилъ Егорка.
Взрывъ хохота покрылъ шутку.
— Тише вы, угорѣлые — кричали старики на молодежь.
Толпа молодежи отъ Бондарихи, толкаясь съ хохотомъ и шутками, сбилась въ кучу около самыхъ дверей учительской квартиры. Егорка Мертвый ломался, надувалъ щеки и удачно представлялъ «земскаго».
Сход собрали в училище, как всегда делали для земского начальника. Народ плотной массой наполнил классную комнату. Впереди были приготовлены стол и несколько стульев. Вокруг стола теснились почётные старики. Зелёный свет столовой лампы скользил по их бородатым лицам, делая их похожими на лица заговорщиков. Сзади, на сдвинутых партах, громоздилась молодёжь. Беспорядочный гул от сдержанного говора, смеха и кашля толпы наполнял комнату. Народ всё прибывал и, несмотря на открытые окна, лампы начинали тухнуть.
— Это нечистый к нам, дуракам, войско набирать пришёл. Слушайте! — шутил Егорка.
Взрыв хохота покрыл шутку.
— Тише вы, угорелые — кричали старики на молодёжь.
Толпа молодёжи от Бондарихи, толкаясь с хохотом и шутками, сбилась в кучу около самых дверей учительской квартиры. Егорка Мёртвый ломался, надувал щёки и удачно представлял «земского».
