Со стороны фотографической витрины до меня донесся шопотъ:
— Спросите: вызывали-ли автора?
— А автора вызывали?—спросилъ я.
— Онъ не былъ въ театрѣ. Нездоровъ, что-ли. Простуда, кажется.
Розовый молодой человѣкъ неожиданно обернулся ко мнѣ и сказалъ:
— Ну, я поѣду. Еще въ редакцію нужно успѣть. Прощайте.
На другое утро въ той же самой газетѣ, гдѣ была анкета объ устрицахъ, я прочелъ рецензію о новой пьесѣ:
— «Еще популярный писатель Григоровичъ касался наболѣвшаго вопроса объ «акробатахъ благотворительности», этихъ фальшивыхъ исковерканныхъ ложью и ханжествомъ людяхъ. Ту же тему положилъ въ основаніе пьесы и авторъ «Сливокъ общества». Правда, сюжетъ не новъ, но сценическая опытность и знаніе театральныхъ вкусовъ публики спасли на этотъ разъ произведеніе автора. Разыграна была пьеса, за исключеніемъ г-жи Баранской, давшей цѣльный искренній образъ,—очень, какъ говорится, «такъ себѣ». Хотя всѣ старались, не исключая и суфлера. Впрочемъ, по первому спектаклю нельзя судить… Постановка намъ не понравилась. Что это сдѣлалось съ ре-
