Эта страница была вычитана
— А Параша-то сама вѣдь пришла въ лѣсъ…—заговорилъ Ѳомичъ послѣ долгой паузы, встряхнувъ головой.—И совсѣмъ другая въ лѣсу-то, точно не она. Чувствуетъ тоже… И говоритъ по-настоящему, точно вправду умная. Какъ-то вечеркомъ сидимъ у огня, гляжу, она плачетъ. Закрылась руками и плачетъ.—„О чемъ, говорю, ревешь?“—„А такъ, говоритъ, стыдно мнѣ…“ Это она, значитъ, про то, какъ „Косарей“ распѣваетъ да подолъ поднимаетъ на голову, когда ее ребятишки женихами дразнятъ. Вотъ онъ какой, лѣсъ-то… Только не говоритъ,—да нѣтъ: говоритъ, свое говоритъ!..
1880.
