намъ почти исключительно изъ нашего діалога. Впрочемъ о нихъ упоминаетъ также Ксенофонтъ (Memorab. III I. IV. 2); но и онъ даетъ намъ о нихъ также мало свѣдѣній. Изъ Платона мы узнаемъ, что Евтидемъ и Діонисо-доръ, по происхожденію Хіосцы, поселились въ Ѳуріяхъ (Сибарисѣ), гдѣ была колонія Аѳинянъ. Оттуда направились они въ Аттику и бывали въ Аѳинахъ. Здѣсь по свидѣтельству Платона въ нашемъ діалогѣ они явились сперва учителями военнаго искусства, особенно, кажется, это была профессія Діонисодора (срав. Memorab. III. I). Затѣмъ, отъ преподаванія искусства тѣлесной борьбы они перешли къ преподаванію борьбы на словахъ, искусства еристики.
Впрочемъ, что касается до образцовъ еристики, какъ они даны намъ съ ихъ именемъ въ діалогѣ Платона, то едва ли всѣ они исторически принадлежатъ собственно имъ. Многіе изъ встрѣчающихся здѣсь софизмовъ мы находимъ также у Аристотеля въ софистическихъ обличеніяхъ, при чемъ Аристотель не приписываетъ ихъ этимъ софистамъ. Съ другой стороны, нѣтъ основанія думать, чтобы самъ Аристотель черпалъ ихъ изъ Платонова Евти-дема. По всей вѣроятности, софизмы такого рода были довольно распространены въ то время, и Платонъ, какъ замѣчаетъ Боницъ (Piat. Studien 1875, стр. 129) съ именами двухъ братьевъ только связалъ все то что вертѣлось тогда на языкѣ и попадалось въ путяхъ мыслей у многихъ. Обработка же софизмовъ, особенно нѣкоторыхъ изъ нихъ, напримѣръ, софизма 20, несомнѣнно принадлежитъ искусству самого Платона. Этотъ взглядъ на дѣло Платона, т.-е. что онъ не реферировалъ только чужія мысли, а пускалъ ихъ, такъ сказать, въ обработку своего мышленія, переживая ихъ со своими собственными, на сколько онѣ соприкасались съ его мыслями, — взглядъ этотъ, вѣрный въ отношеніи къ содержанію всѣхъ прочихъ діалоговъ Платона, вѣренъ и въ отношеніи къ его Евтидему. Какъ тамъ, такъ и здѣсь софисты и Со
нам почти исключительно из нашего диалога. Впрочем о них упоминает также Ксенофонт (Memorab. III I. IV. 2); но и он дает нам о них также мало сведений. Из Платона мы узнаем, что Евтидем и Дионисо-дор, по происхождению Хиосцы, поселились в Фуриях (Сибарисе), где была колония Афинян. Оттуда направились они в Аттику и бывали в Афинах. Здесь по свидетельству Платона в нашем диалоге они явились сперва учителями военного искусства, особенно, кажется, это была профессия Дионисодора (срав. Memorab. III. I). Затем, от преподавания искусства телесной борьбы они перешли к преподаванию борьбы на словах, искусства еристики.
Впрочем, что касается до образцов еристики, как они даны нам с их именем в диалоге Платона, то едва ли все они исторически принадлежат собственно им. Многие из встречающихся здесь софизмов мы находим также у Аристотеля в софистических обличениях, при чём Аристотель не приписывает их этим софистам. С другой стороны, нет основания думать, чтобы сам Аристотель черпал их из Платонова Евти-дема. По всей вероятности, софизмы такого рода были довольно распространены в то время, и Платон, как замечает Бониц (Piat. Studien 1875, стр. 129) с именами двух братьев только связал всё то что вертелось тогда на языке и попадалось в путях мыслей у многих. Обработка же софизмов, особенно некоторых из них, например, софизма 20, несомненно принадлежит искусству самого Платона. Этот взгляд на дело Платона, т. е. что он не реферировал только чужие мысли, а пускал их, так сказать, в обработку своего мышления, переживая их со своими собственными, на сколько они соприкасались с его мыслями, — взгляд этот, верный в отношении к содержанию всех прочих диалогов Платона, верен и в отношении к его Евтидему. Как там, так и здесь софисты и Со
