На морѣ Океанѣ есть островъ Красота,
Сидятъ въ рѣзной избушкѣ три дочери Христа.
Передъ цвѣтнымъ оконцемъ шьютъ молча три сестры.
Гора тамъ есть, и остры уступы у горы.
5 И если кто восхочетъ къ заманчивой чертѣ,
Онъ больно рѣжетъ ноги въ той вольной высотѣ.
Не смотрятъ — видятъ сестры, и старшая сестра
Беретъ иглу булатну, и говоритъ: „Пора“.
Беретъ иглу булатну, нить шолкову притомъ,
10 И вышиваетъ гору на Морѣ голубомъ.
Потомъ сестрѣ середней передаетъ тотъ платъ,
Встаетъ на немъ дорога: пойдешь — нельзя назадъ.
И платъ беретъ узорный тутъ младшая сестра,
И алымъ расцвѣтаетъ узоромъ вся гора.
15 Въ тѣ самыя минутки какъ расцвѣтаетъ платъ,
У путника на высяхъ свѣтло глаза горятъ.
Отъ ранъ ему не больно, не льется больше кровь,
А брызнетъ, такъ немедля въ цвѣткахъ зажжется вновь.
И годъ идетъ за годомъ, и ропщетъ Океанъ,
20 Но островъ тотъ не гибнетъ, съ богатствомъ горнихъ странъ.
И съ самаго разсвѣта до поздней до поры,
Передъ цвѣтнымъ оконцемъ шьютъ молча три сестры.
На море Океане есть остров Красота,
Сидят в резной избушке три дочери Христа.
Перед цветным оконцем шьют молча три сестры.
Гора там есть, и остры уступы у горы.
5 И если кто восхочет к заманчивой черте,
Он больно режет ноги в той вольной высоте.
Не смотрят — видят сёстры, и старшая сестра
Берёт иглу булатну, и говорит: «Пора».
Берёт иглу булатну, нить шёлкову притом,
10 И вышивает гору на Море голубом.
Потом сестре середней передаёт тот плат,
Встаёт на нём дорога: пойдёшь — нельзя назад.
И плат берёт узорный тут младшая сестра,
И алым расцветает узором вся гора.
15 В те самые минутки как расцветает плат,
У путника на высях светло глаза горят.
От ран ему не больно, не льётся больше кровь,
А брызнет, так немедля в цветках зажжётся вновь.
И год идёт за годом, и ропщет Океан,
20 Но остров тот не гибнет, с богатством горных стран.
И с самого рассвета до поздней до поры,
Перед цветным оконцем шьют молча три сестры.
