Спѣлый колосъ подсѣкая.
Посмотрѣла я кругомъ,
25 На межѣ лежитъ ребенокъ,
Свитъ въ какой-то тѣсный комъ,
Сжатъ онъ въ саванъ изъ пеленокъ.
Я догадлива была,
Я пеленки сорвала,
30 Крикъ раздался, былъ онъ звонокъ,
Но душа была свѣтла,
Я ребенка унесла,
И по воздуху носила
Утомилась къ полдню сила,
35 А ребенокъ сталъ лѣснымъ, —
Что́ теперь мнѣ дѣлать съ нимъ?“
И послѣдняя сказала:
„Что жь, начните то жь сначала, —
Ты крути дорожный прахъ,
40 Ты, ребенка взявъ отъ нивы,
Закрути его въ извивы,
И качай въ глухихъ лѣсахъ“.
„— Ну, а ты что?“ — „Я глядѣла,
Какъ въ водѣ заря блестѣла,
45 Вдругъ послышались шаги,
Я скорѣе въ глубь криницы:
Для полудницы-дѣвицы
Люди — скучные враги.
Я въ криницѣ колдовала,
50 Я рождала зыбь опала,
Я глядѣла вверхъ со дна,
И глядѣли чьи-то очи,
Путь межь насъ былъ все короче,
Чаровала глубина,
55 Чаровала, колдовала,
И душа позабывала
Спелый колос подсекая.
Посмотрела я кругом,
25 На меже лежит ребёнок,
Свит в какой-то тесный ком,
Сжат он в саван из пелёнок.
Я догадлива была,
Я пелёнки сорвала,
30 Крик раздался, был он звонок,
Но душа была светла,
Я ребёнка унесла,
И по воздуху носила
Утомилась к полдню сила,
35 А ребёнок стал лесным, —
Что теперь мне делать с ним?»
И последняя сказала:
«Что ж, начните то ж сначала, —
Ты крути дорожный прах,
40 Ты, ребёнка взяв от нивы,
Закрути его в извивы,
И качай в глухих лесах».
«— Ну, а ты что?» — «Я глядела,
Как в воде заря блестела,
45 Вдруг послышались шаги,
Я скорее в глубь криницы:
Для полудницы-девицы
Люди — скучные враги.
Я в кринице колдовала,
50 Я рождала зыбь опала,
Я глядела вверх со дна,
И глядели чьи-то очи,
Путь меж нас был всё короче,
Чаровала глубина,
55 Чаровала, колдовала,
И душа позабывала
