ни одинъ знатной господинъ не имѣлъ при всемъ своемъ довольствіи такого увеселенія въ своемъ великолѣпно построенномъ загородномъ домѣ, какое имѣлъ я въ семъ шалашѣ своемъ, и отъ великихъ своихъ трудовъ отдыхалъ въ немъ цѣлую недѣлю; а для препровожденія своей скуки здѣлалъ попугаю клетку, которой началъ меня знать, и уже больше не дичился. Козленка пустилъ въ тынъ, и по приходѣ къ нему въ перьвой разъ нашелъ его такъ дика, что и приступиться къ нему было не можно, но наконецъ голодъ здѣлалъ его послушнымъ, и такъ овтелъ я его въ замокъ безъ всякаго труда.
30 Сентября, день моего на островѣ прибытія, препроводя съ равною противъ первыхъ набожностію, и по счастливомъ преодоленіи страстей своихъ, въ покоѣ наслаждался своимъ уединеніемъ. Прежде по прибытіи на оной, и воображая себѣ бѣдное и пустынное житіе свое, часто приходилъ къ отчаяніе. Дремучіе и непроходимые лѣса, горы и стремнины, безконечной Океанѣ окружающей мое жилище, и лишающей меня надежды къ возвращенію въ мое отечество; словомъ, на острову и вокругъ онаго находившіеся предмѣты напоминали мнѣ мою бѣдность, и производили унылую молчаливость, которая кончалась всегда слезами. Нынѣжъ упражняясь ежедневно въ чтеніи священнаго писанія, получалъ изъ сего неизчерпаемаго источника всѣ нужные и къ подкрѣпленію терпеливости моей и къ утѣшенію меня въ горести моей полезные способы. А какъ читая нѣкогда дошелъ до того, что человѣкъ вѣрою своею преодолѣть можетъ свои напасти, и избавиться отъ всѣхъ своихъ несчастій, то пришедъ въ восторгъ вскричалъ: Возможно ли мнѣ отъ безконечныхъ бѣдъ моихъ избавиться? А какъ опамятовался, то утѣшалъ себя слѣдующимъ: Естьли Богъ не отвратилъ еще отъ меня лица своего, то конечно выведетъ меня изъ сей плачевной пустыни; да что мнѣ въ томъ и нужды, что я не живу въ мірѣ, когда имѣю здѣсь наилучшей случай служить моему Богу, и что бы въ томъ было, естьлибъ я и имѣлъ въ моемъ повелѣніи весь видимой сей свѣтъ, а лишенъ бы былъ милости Всевышшаго?
Въ такихъ мысляхъ бросясь на колѣни хотѣлъ благодарить Бога, что онъ повелѣлъ мнѣ жить вѣсей пустынѣ; но одумавшись возопилъ слѣдующее: Возможнолъ человѣку столь много лицемѣрить? начинаю благодарить, что
