отдаться въ волю непостоянной морской стихіи; такими бы образомъ имѣлъ я ихъ двѣ, одну близь зимняго, я другую близь лѣтняго своего дому.
Замкомъ или зимнимъ домомъ называю я старой свой шалашъ, укрѣпленной тыномъ, имѣющей въ горѣ пещеру, изъ разныхъ покоевъ состоящую; въ большемъ изъ нихъ здѣлалъ я себѣ выходъ къ морю, становилъ въ немъ горшки свои, корчаги и корзины наполненныя хлѣбомъ и другими съѣстными припасами; слѣдовательно въ ней находился весь мой магазейнъ.
Тынъ, кругомъ замка находившейся, принявши корень, сдѣлался такъ густъ, что съ наружи и узнать было не можно, естьли за нимъ какое жилище; на ровномъ мѣстѣ недалеко отъ нею находившемся была моя пашня.
Въ лѣтнемъ или загородномъ домѣ, окруженномъ вышеписанными же росливыми деревьями, здѣланъ были растянутой на кольяхъ изъ парусины шалашъ. Въ немъ стояла кровать съ постелею, состоящею изъ кожъ разныхъ звѣрей, вмѣсто одѣяла покрыта была матроскимъ тулуромъ, близь его находились кои хуторы, или скотскіе заводы, обсажены такожъ помянутыми деревьями, и сросшимися такъ часто, что сквозь заборъ и руки просунуть было не можно.
Все сіе такихъ трудовъ стоило, кои довольно доказываютъ прилѣжность мою, такожъ и то, сколь много не щадилъ я самъ себя для моею покоя. Виноградникъ мой отъ сего дому находился также недалеко. Сего плода было у меня столь много, что не было на малой нужды зберегать оной.
На лодкѣ своей часто по взморью прогуливаясь, и о порядочной жизни своей попеченіе имѣя не чувствительно достигъ до отмѣнной противъ прежняго моего состоянія жизни, въ благополучіи споемъ почиталъ ее непремѣнною, не знавъ того, сколь непостоянно теченіе вещей сего міра.
Нѣкогда идучи къ своей лодкѣ, въ намѣреніи, чтобъ ѣхать на ней прогуливаться, усмотрѣлъ на пескѣ человѣческія ступени. Въ жизни моей я еще такъ, какъ при семъ случаѣ, не пугался, объятъ будучи ужасомъ остановился, будто бы пораженой громовымъ ударомъ, или будто бы зрѣлъ ужасное видѣніе. Слушалъ, осматривался, подавался впередъ, останазливался, садился и вставалъ, не помня самъ, что дѣлалъ, пошелъ къ берегу, и не видавши болѣе человѣческихъ знаковъ возвратился назадъ, по-
