чили постройкой сооружаемый храм, но не оставили его для жилища идолов, а освятили его для прославления Пресвятаго Имени Иисуса Христа. Они поставили в нем к востоку Честно́й Крест и, собрав до трехсот человек бедняков, братьев своих по вере, совершили всенощную молитву, прославляя Христа Бога. Во время молитвы сошел свыше свет неизреченной Небесной Славы и наполнил храм дивным сиянием. По окончании всенощной молитвы все бывшие в храме отправились к стоявшему неподалеку зданию, в котором находились приготовленные для нового храма идолы и, обвязав шеи этих идолов своими поясами, стали влачить их по земле, бить и ломать и, таким образом, раздробили их на мелкие части.
Узнав обо всём этом, областеначальник велел схватить Флора и Лавра и всех тех, кто были с ними, и в числе последних Мамертина и сына его. Всех, бывших со святыми, он приговорил к сожжению, а их самих, предав жестокому избиению, велел связать и отослал к правителю Иллирии Ликиону. Ликион обстоятельно расспросил их обо всём и, узнав, что они — христиане и остаются непоколебимыми в своей вере, велел бросить их в глубокий колодец и засыпать землею.
Спустя много лет были обретены их святые и многоцелебные мощи и с честию перенесены в Константинополь во славу Христа, Бога нашего.
Преꙋдо́бреннꙋю[1] и҆ бг҃омꙋ́дрꙋю дво́ицꙋ пресвѣ́тлꙋю восхва́лимъ вѣ́рнїи по достоѧ́нїю, флѡ́ра пребл҃же́ннаго, и҆ ла́ѵра всечⷭ҇тна́го, и҆̀же ᲂу҆се́рднѡ трⷪ҇цꙋ несозда́ннꙋю ꙗ҆́снѡ проповѣ́даста всѣ̑мъ. тѣ́мже пострада́вше до кро́ве, и҆ вѣнцы̀ пресвѣ́тлыми ᲂу҆вѧзо́стесѧ:[2] моли́тесѧ хрⷭ҇тꙋ̀ бг҃ꙋ, да сп҃се́тъ дꙋ́шы на́шѧ.
Ꙗ҆́кѡ бл҃гоче́стїѧ мч҃нки, и҆ страда́льцы хрⷭ҇тѡ́вы бг҃омꙋ́дрєнны, вселе́ннаѧ пресла́внѡ почита́етъ флѡ́ра и҆ ла́ѵра дне́сь: ꙗ҆́кѡ да ᲂу҆лꙋчи́мъ[3] бл҃года́ть и҆ млⷭ҇ть мл҃твами и҆́хъ, и҆ и҆зба́вимсѧ бѣ́дъ и҆ напа́стей, гнѣ́ва же и҆ ско́рби въ де́нь сꙋ́дный.
_-_%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C_5.png)
