невредимым, будучи сохранен от смерти помощью благодати Божией.
Удивился царь и весь синклит его; Афанасий волхв также пришел в недоумение. Через некоторое время царь сказал мученику:
— До каких пор, Георгий, будешь ты удивлять нас деяниями твоими? Доколе не поведаешь нам истины, какими волшебными кознями ты дошел до презрения причиняемых тебе мук и остаешься невредимым от смертоносного пития? Скажи всё поистине нам, желающим тебя выслушать с кротостию.
Отвечал блаженный Георгий:
— Не думай, о царь, что я не обращаю внимания на муки благодаря человеческому умышлению. Нет, я спасаюсь призыванием Христа и Его силою. Уповая на Него, по таинственному Его научению, мы ни во что считаем муки.
И сказал Диоклетиан:
— В чем же состоит таинственное научение Христа твоего?
Георгий отвечал:
— Он ведает, что ваша злоба ничего не достигнет, и научил Своих слуг не бояться убивающих тело, так как они не могут убить души. Ибо сказал Он: и҆ вла́съ главы̀ ва́шеѧ не поги́бнетъ[1], и҆ если что̀ сме́ртно испиете, не вреди́тъ вам[2]. Услышь, о царь, сие неложное Его обещание нам, о котором я вкратце говорю тебе: вѣ́рꙋѧй въ мѧ̀, дѣла̀, ꙗ҆̀же а҆́зъ творю̀, и҆ то́й сотвори́тъ[3].
— Какие же это дела Его, о которых ты говоришь? — спросил Диоклетиан.
Отвечал святый:
— Слепых просвещать, очищать прокаженных, подавать хождение — хромым, слух — глухим, духов нечистых изгонять, воскрешать мертвых — вот сии и подобные сим дела Христовы.
Обратившись к Афанасию волхву, царь спросил его:
— Что ты скажешь на это?
— Удивляюсь, — отвечал Афанасий, — как он надругается над твоей кротостью, говоря ложь в надежде избежать державной
