вид головного плата, свитого и лежащего на другом месте, возбудили в нём веру, что Господь воскрес: «В самом деле, — говорит св. Иоанн Златоуст, — если бы кто перенес тело, то сделал бы это не обнажая его, равно как, если бы кто украл его, то не стал бы заботиться о том, чтобы снять плат, свить его и положить на другом месте, но взял бы тело в том виде, в каком оно лежало. Поэтому Евангелист предварительно и сказал, что при погребении Христа употреблено было много смирны, которая не хуже свинца приклеивает пелены к телу». Не с одинаковым чувством покинули ученики опустевший гроб своего Учителя; «Петр не нашел в нём света воскресения и вынес из него только удивление, — «пошел назад, дивясь сам в себе происшедшему» (Лк. 24, 12), Иоанн вошел во гроб и обрел хотя невидимый, но действительный внутренний свет веры в воскресение Христово» (Ин. 24, 8. Филарет, митрополит Москов.).
По уходе учеников Мария Магдалина опять возвратилась ко гробу, куда влекла ее «крепкая, как смерть, любовь» (Песнь песн. 8, 6) ко Христу Спасителю. Она «стояла у гроба и плакала» (Ин. 20, 11): страдания, испытанные ею в предшествующие скорбные дни, довершались этою невозвратимою утратою, отнимавшею у нее последнее утешение, — поплакать облегчающими душу слезами над телом Учителя. Как человек, потерявший неоценимое сокровище и не хотящий этому верить, Мария «наклонилась во гроб» (Ин. 20, 11), чтобы посмотреть на место, где покоилось тело Спасителя. И необычайное зрелище открылось пред полными слез глазами Марии: она увидела «двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного — у главы и другого — у ног» (Ин. 20, 12) смертного ложа Христова.
— Жена! Что ты плачешь? (Ин. 20, 13).
Спросили скорбящую Марию радостные вестники Христова воскресения. Всецело поглощенная горем Магдалина нисколько не удивилась неожиданному явлению светоносных Ангелов, хотя самая одежда их «показывала великую радость», и Мария «могла воспрянуть от скорби и утешиться» (св. Иоанн Златоуст). Но горе её было так велико, что она обратила внимание только на вопрос Ангелов и поспешила поведать им свою печаль:
— Унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его (Ин. 20, 13).
