Потом сказал отцу святаго Вита:
— Ты имеешь не сына, а волхва.
Святый же Вит громогласно воззвал:
— Я не волхв, а раб Господа моего Иисуса Христа Всемогущего, Который воскрешал мертвых, ходил по водам как посуху, утишал море волновавшееся и врачевал всякие болезни неисцельные, случавшиеся с людьми; ныне Он творит то же самое всемогущею силою Своею. Я — раб Его и потому я стараюсь исполнять заповеди Его. Те же боги, которым ты служишь, какую имеют силу, скажи мне? Пусть они исцелят руку твою, если могут исцелить.
Игемон сказал:
— А ты можешь исцелить руку мою?
Отвечал святый:
— Могу — Именем Господа Иисуса Христа.
— Сделай же меня здоровым, — сказал игемон, — чтобы я убедился, что ты не волхв, а раб Бога Истинного, как ты говоришь.
Тогда святый мученик, подняв к Небу очи свои, сказал:
— Боже, Отец Небесный! Послушай меня, недостойного раба твоего, ради предстоящих здесь, дабы они уверовали в Господа нашего Иисуса Христа, Сына Твоего, Истинного и Всесильного Бога, соцарствующего Тебе вместе со Святым Духом. Сделай так, чтобы ради Имени Твоего Единородного Сына исцелела рука игемонова.
Едва только святый окончил эту молитву, как рука Валерианова исцелилась и сделалась такой же, как и раньше.
Тогда игемон передал отрока отцу его и сказал:
— Возьми сына своего к себе в дом и убеди его принести жертву богам, чтобы он не погиб.
Приведши сына своего в дом, Гилас начал со многой лестию уговаривать его склониться к своему нечестию: он устраивал пиры, составлял хоры певцов; пред Витом играли на стройных музыкальных инструментах, звучали кимвалы и гусли; плясали пред очами святаго красивые девицы, веселились юноши; воспевались мирские любодейственные песни, говорились многие соблазнительные слова, дабы через все это уловлено было к суете сердце юного Вита; но душа отрока, твердая как адамант, пребывала ничем не поколебленной; ибо он имел
