ное туда Грейгомъ.—Я еще находился подъ вліяніемъ моего прощанія съ государемъ и потому отвѣчалъ: „самое тяжелое“. Послѣ этого не дипломатическаго отвѣта, къ удивленію моему кн. Александръ Сергѣевичъ сталъ говорить шутливымъ тономъ объ Альменскомъ сраженіи и въ заключеніе и уже вставая, чтобы уйти, сказалъ: „he bien, il y avait ce jour là un moment où je croyais qu’on me donnerait le titre du comte d’Almaviva“ (знаете-ли, въ этотъ день былъ моментъ, когда я думалъ, что мнѣ дадутъ названіе графа Альмавивы).
Эта выходка меня непріятно поразила, хотя я и привыкъ давно къ шуткамъ кн. Меншикова. Кстати надо упомянуть здѣсь, какъ еще лѣтъ пять или шесть тому назадъ, кн. Александръ Сергѣевичъ меня озадачилъ въ англійскомъ клубѣ. Пріѣхавши въ клубъ послѣ обѣда въ день баллотированія, когда былъ предложенъ въ члены адмиралъ Литке, я встрѣтилъ на лѣстницѣ кн. Меншикова уже уѣзжающимъ; на вопросъ мой, почему онъ такъ рано уѣзжаетъ—онъ мнѣ отвѣчалъ: „je n’étais venu que pour le temps strictement nécessaire pour mettre une boule noire a Lutke“.... (я пріѣзжалъ лишь на нѣсколько минутъ, чтобы положить черный шаръ Литке).....
Въ тотъ же день, 23-го сентября, вечеромъ, я предложилъ Левашеву вмѣстѣ отправиться въ Севастополь; я былъ ужасно нетерпѣливъ видѣть эту крѣпость, удостовѣриться лично въ какомъ она состояніи и свидѣться съ Тотлебеномъ, котораго не видѣлъ полтора года. Пріѣхали мы уже поздно—и потому отложили объѣздъ бастіоновъ до другаго дня. 24-го утромъ мы явились къ вице-адмиралу Корнилову, который собирался ѣхать осматривать работы и очень любезно предложилъ намъ лично показать крѣпость и вновь воздвигаемыя укрѣпленія. Не стану описывать здѣсь въ какомъ положеніи я засталъ Севастополь, но не могу умолчать о произведенномъ на меня впечатлѣніи тѣмъ, что я видѣлъ. Я пришелъ въ совершенное отчаяніе при видѣ 5-го и 6-го бастіоновъ—соединенныхъ каменною стѣною, совершенно открытою, 4-й бастіонъ—былъ не что иное, какъ незначительное земляное укрѣпленіе въ видѣ люнета; его соединяли съ флешею, получившею впослѣдствіи названіе 3-го бастіона, траншеею, но траншею эту углублять было очень трудно по случаю каменистой почвы; мы взбирались съ трудомъ по этой траншеѣ на 3-й ба-
