повелѣлъ нашему министру въ Вѣнѣ, графу Разумовскому, и въ Константинополѣ, Тамарѣ, совѣтоваться съ княземъ Дашковымъ. Онъ также отправилъ командующему нашимъ флотомъ на Черномъ морѣ приказаніе дѣйствовать совмѣстно съ нимъ и по его указаніямъ. Мой сынъ поѣхалъ изъ Петербурга прямо въ Кіевъ, гдѣ ему надо было сдѣлать кое-какія предварительныя распоряженія и сообщить о нихъ императору. Кто бы могъ додумать, что послѣ подобной милости онъ будетъ уволенъ отъ службы черезъ нѣсколько мѣсяцевъ за то, что заявилъ князю Лопухину (генералъ-прокурору Сената), что одинъ изъ заключенныхъ въ кіевской крѣпости, нѣкто Альтести, посаженъ въ тюрьму невинно. Его обвиняли въ томъ, что онъ поселилъ на земляхъ, пожалованныхъ ему покойной императрицей, нѣсколько солдатъ въ качествѣ хлѣбопашцевъ; это было несправедливо и ни одного солдата въ его имѣніяхъ не было, но главное его преступленіе заключалось въ томъ, что въ предыдущее царствованіе онъ былъ секретаремъ князя Зубова и самымъ близкимъ къ нему лицомъ, пользовавшимся его безграничнымъ довѣріемъ — можетъ быть, иногда употребляемымъ и во вредъ. Можетъ быть, князь Лопухинъ выбралъ минуту, когда государь былъ не въ духѣ, чтобы сообщить ему о заявленіи моего сына, или же у него къ тому были другія причины; онъ былъ человѣкъ двуличный, мстительный и скрытный. Но, какъ бы то ни было, императоръ написалъ князю Дашкову слѣдующія строки:
«Такъ какъ вы вмѣшиваетесь въ дѣла, которыя васъ не касаются, вы симъ увольняетесь въ отставку.»
Мои сынъ не хотѣлъ вручать курьеру, привезшему ему это странное письмо, подписанные государемъ бланки и другія важныя бумаги. Онъ письмомъ къ государю просилъ его прислать довѣренное лицо за упомянутыми документами; когда курьеръ пріѣхалъ за ними въ Кіевъ, князь Дашковъ отослалъ государю даже его письма и, покончивъ съ личными дѣлами, отправился прямо въ свои тамбовскія помѣстья.
