Грозную строгость статута смягчитъ!
Всталъ, наконецъ, позвонилъ, и въ мгновенье
Сдержанный говоръ народъ охватилъ.
„Конченъ допросъ, завтра будетъ рѣшенье.“
Стражъ громогласно толпѣ возвѣстилъ.
XIV.
Чѣмъ окончилось, — не знаю. Года черезъ два
Въ Слуцкѣ умеръ старый схимникъ, какъ пошла молва,
А звонарь сказалъ, справляя похоронный звонъ,
Что какъ будто бы Ходыкой прозывался онъ,
Что, смотрѣть бывало, страшно, какъ онъ, вѣкъ въ трудѣ,
На одномъ постился хлѣбѣ, на одной водѣ.
Что замаливалъ въ пустынѣ долго грѣхъ большой...
Впрочемъ, кто-жъ его тамъ знаетъ? Боже упокой!
Есть лѣсистый дикій островъ посреди болотъ.
А на немъ огромный пчельникъ. Про него народъ
Знаетъ чудныя сказанья, и въ глуши лѣсовъ
Онъ Ходыкою зовется искони вѣковъ.
- Л. ПАЛЬМИНЪ.
Поэма эта основана на существующемъ въ Полѣсьи преданіи. Остатки упоминаемой здѣсь пасѣки Ходыки существуютъ и понынѣ около большаго и рыбнаго озера Жидъ или Княжъ въ Рѣчицкомъ уѣздѣ, Минской губерніи, въ округѣ Дзіаковицкихъ лѣсовъ.
- Примѣч. переводч.
