дохнуть, пока не пригналъ въ лагерь; долженъ сознаться, что мы, пожалуй, присоединились къ веселію койота, и щенокъ не нашелъ въ насъ должнаго сочувствія за исполненіе, съ ущербомъ для себя, даннаго приказа.
Такого опыта, даже и въ меньшемъ размере, было достаточно, чтобы охладить пылъ Чинка. Съ тѣхъ поръ онъ рѣшилъ оставить койота въ покоѣ.
Но не такъ думалъ койотъ. Онъ изобрѣлъ новую и крайне веселую забаву. Онъ ежедневно появлялся вблизи лагеря, прекрасно зная, что никто не осмѣлится его подстрѣлить. Действительно, всѣ ружейные замки были запечатаны мѣстной администрацией, и солдаты бдительно охраняли законъ. Съ этихъ поръ койотъ выжидалъ удобнаго случая, чтобы подразнить Чинка. Собачонка убѣдилась, что стоило ей отойти одной на сто ярдовъ отъ лагеря, какъ койотъ не преминетъ последовать за ней, будетъ кусать и гнать ее, по-
дохнуть, пока не пригнал в лагерь; должен сознаться, что мы, пожалуй, присоединились к веселью койота, и щенок не нашёл в нас должного сочувствия за исполнение, с ущербом для себя, данного приказа.
Такого опыта, даже и в меньшем размере, было достаточно, чтобы охладить пыл Чинка. С тех пор он решил оставить койота в покое.
Но не так думал койот. Он изобрёл новую и крайне весёлую забаву. Он ежедневно появлялся вблизи лагеря, прекрасно зная, что никто не осмелится его подстрелить. Действительно, все ружейные замки были запечатаны местной администрацией и солдаты бдительно охраняли закон. С этих пор койот выжидал удобного случая, чтобы подразнить Чинка. Собачонка убедилась, что стоило ей отойти одной на сто ярдов от лагеря, как койот не преминет последовать за ней, будет кусать и гнать её, по-
