борьбѣ самолюбій, страстей и интересовъ, изъ которыхъ собственно и складывается наша обыденная жизнь. Кто не знаетъ, что сплошь и рядомъ безнравственныя личности, обладающія извѣстной ловкостью и гарантированныя привилегированностью своего положенія, всю жизнь безнаказанно нарушаютъ, подъ разными благовидными покрывалами, съ соблюденіемъ законной формы, требованія права юридическаго и моральнаго, тогда какъ простоватые и обойденные фортуной «обыватели» нерѣдко попадаютъ на страницы судебно-полицейской хроники и статистики за такія мнимыя преступленія, какъ, напр., нарушеніе паспортныхъ правилъ?
Этимъ мы хотимъ сказать, что многія стороны общественно-нравственной патологіи остаются недоступными точному изслѣдованію и опредѣленію ихъ цифрами. Такимъ образомъ, во многихъ случаяхъ изслѣдователю приходится волей-неволей прибѣгать, для построенія своихъ выводовъ, къ рискованному методу «теоріи вѣроятностей» и умозаключеній a priori или-же класть на уста палецъ молчанія.
По всему этому, обстоятельное и полное разрѣшеніе намѣченной нами задачи—дѣло будущаго, дѣло, требующее коллективнаго труда многихъ работниковъ. Съ своей стороны, мы можемъ предложить только имѣющіяся въ наличности, далеко не полныя цифры, факты и личныя наблюденія, сведенныя къ приблизительнымъ обобщеніямъ и выводамъ. Обработывая этотъ матеріалъ критически—посколько это будетъ возможно—мы, на основаніи его, постараемся, въ формѣ очерковъ, набросать эскизъ обратной стороны современной нравственной физіономіи Петербурга. Мы выспросимъ причины и побужденія глубокаго недовольства, налегшаго нынѣ черной тучей на душу каждаго почти петербуржца; заглянемъ въ темный, неизвѣданный міръ нуждъ и лишеній, страстей и страданій, пороковъ и ошибокъ, паденій и преступленій, —
борьбе самолюбий, страстей и интересов, из которых собственно и складывается наша обыденная жизнь. Кто не знает, что сплошь и рядом безнравственные личности, обладающие известной ловкостью и гарантированные привилегированностью своего положения, всю жизнь безнаказанно нарушают, под разными благовидными покрывалами, с соблюдением законной формы, требования права юридического и морального, тогда как простоватые и обойденные фортуной «обыватели» нередко попадают на страницы судебно-полицейской хроники и статистики за такие мнимые преступления, как, напр., нарушение паспортных правил?
Этим мы хотим сказать, что многие стороны общественно-нравственной патологии остаются недоступными точному исследованию и определению их цифрами. Таким образом, во многих случаях исследователю приходится волей-неволей прибегать, для построения своих выводов, к рискованному методу «теории вероятностей» и умозаключений a priori или же класть на уста палец молчания.
По всему этому, обстоятельное и полное разрешение намеченной нами задачи — дело будущего, дело, требующее коллективного труда многих работников. С своей стороны, мы можем предложить только имеющиеся в наличности, далеко не полные цифры, факты и личные наблюдения, сведенные к приблизительным обобщениям и выводам. Обрабатывая этот материал критически — поскольку это будет возможно — мы, на основании его, постараемся, в форме очерков, набросать эскиз обратной стороны современной нравственной физиономии Петербурга. Мы выспросим причины и побуждения глубокого недовольства, налегшего ныне черной тучей на душу каждого почти петербуржца; заглянем в темный, неизведанный мир нужд и лишений, страстей и страданий, пороков и ошибок, падений и преступлений, —
