чинъ и женщинъ, вступающихъ въ бракъ въ возрастахъ до 20 и и послѣ 30-ти лѣтъ. Всего нагляднѣе обрисовывается эта характеристическая черта петербургскихъ браковъ по сравненію съ другими иностранными городами. Напр., въ то время, какъ у насъ въ возрастѣ до 20-ти лѣтъ вступаетъ въ бракъ мужчинъ 3,4% и женщинъ 28%,—въ Брюсселѣ въ томъ-же возрастѣ брачится мужчинъ 3,5%, женщинъ 13,7%; въ Вѣнѣ—женщинъ 5,8%; въ Женевѣ—мужчинъ 8,0% и женщинъ 8,5%. Другими словами: женщинъ, вступающихъ въ бракъ до 20 лѣтъ, въ Петербургѣ слишкомъ вдвое больше, чѣмъ въ Брюсселѣ, въ три съ половиною раза болѣе, чѣмъ въ Женевѣ, и въ пять съ половиною разъ болѣе, чѣмъ въ Вѣнѣ.
Принявъ-же во вниманіе, что въ этомъ раннемъ возрастѣ мужчинъ женится у насъ очень мало, что въ слѣдующемъ затѣмъ возрастѣ (отъ 21-го до 30-ти л.) брачущихся мужчинъ и женщинъ число почти равное, и что, наконецъ, въ зрѣлыхъ и старческихъ лѣтахъ число женящихся мужчинъ, составляющее почти половину общей суммы заключающихъ браки лицъ мужскаго пола, чуть не втрое превосходитъ число вступающихъ въ бракъ женщинъ тѣхъ-же зрѣлыхъ и старческихъ лѣтъ,—принявъ все это во вниманіе, мы должны уже, по наведенію, прійти къ тому выводу, что масса петербургской женской молодежи, едва вышедшей изъ отрочества, дѣлаетъ «партіи» съ искателями семейнаго счастья, бо̀льшею частью изрядно подержанными и, по возрасту, годящимися для нихъ скорѣе въ отцы, чѣмъ въ мужья. Это подтверждаетъ и сравненіе валовыхъ цифръ возрастовъ брачущихся мужчинъ и женщинъ. Такъ, въ цвѣтущемъ возрастѣ—до 30-ти лѣтъ, вообще, вступаютъ въ бракъ изъ ста мужчинъ всего 52, а изъ ста женщинъ—77; тогда какъ въ послѣдующихъ возрастахъ, начиная съ 31-го года, мужчинъ женится 48 изъ ста, а женщинъ выходитъ замужъ только 23 изъ ста, т. е. менѣе, чѣмъ половина противъ цифры мужчинъ. Ясное дѣло, что люди пожилые и старцы, соблазненные узами Гименея, въ большинствѣ случаевъ ищутъ и счастливо находятъ себѣ пары не среди равныхъ съ ними по возрасту женщинъ, а въ рядахъ юныхъ, дѣвственно-свѣжихъ представительницъ прекраснаго пола.
Всѣ эти цифровыя отношенія, не смотря на ихъ кажущуюся
чин и женщин, вступающих в брак в возрастах до 20-ти и после 30-ти лет. Всего нагляднее обрисовывается эта характеристическая черта петербургских браков по сравнению с другими иностранными городами. Напр., в то время, как у нас в возрасте до 20-ти лет вступает в брак мужчин 3,4% и женщин 28%, — в Брюсселе в том же возрасте брачится мужчин 3,5%, женщин 13,7%; в Вене — женщин 5,8%; в Женеве — мужчин 8,0% и женщин 8,5%. Другими словами: женщин, вступающих в брак до 20 лет, в Петербурге с лишком вдвое больше, чем в Брюсселе, в три с половиною раза более, чем в Женеве, и в пять с половиною раз более, чем в Вене.
Приняв же во внимание, что в этом раннем возрасте мужчин женится у нас очень мало, что в следующем затем возрасте (от 21-го до 30-ти л.) брачующихся мужчин и женщин число почти равное, и что, наконец, в зрелых и старческих летах число женящихся мужчин, составляющее почти половину общей суммы заключающих браки лиц мужского пола, чуть не втрое превосходит число вступающих в брак женщин тех же зрелых и старческих лет, — приняв всё это во внимание, мы должны уже, по наведению, прийти к тому выводу, что масса петербургской женской молодежи, едва вышедшей из отрочества, делает «партии» с искателями семейного счастья, большею частью изрядно подержанными и, по возрасту, годящимися для них скорее в отцы, чем в мужья. Это подтверждает и сравнение валовых цифр возрастов брачующихся мужчин и женщин. Так, в цветущем возрасте — до 30-ти лет, вообще, вступают в брак из ста мужчин всего 52, а из ста женщин — 77; тогда как в последующих возрастах, начиная с 31-го года, мужчин женится 48 из ста, а женщин выходит замуж только 23 из ста, т. е. менее, чем половина против цифры мужчин. Ясное дело, что люди пожилые и старцы, соблазненные узами Гименея, в большинстве случаев ищут и счастливо находят себе пары не среди равных с ними по возрасту женщин, а в рядах юных, девственно свежих представительниц прекрасного пола.
Все эти цифровые отношения, несмотря на их кажущуюся
