тили ему положение дела в торговом и военных отношениях. Но этим исследованиям выяснилось следующее: кашгарский Бадаулет Якуб-бек, пользуясь заметным ослаблением ханской власти в последние годы царствования Худояра кокандского, без всякого соглашения с ханом, фактически присоединил южные склоны Алая, два года тому назад, не довольствуясь пограничной водораздельной линией, распространив свои владения на верховья реки Тары, у Узгента, впадающей в Кара-Дарью. Таким образом, часть подвластных нам киргизов стала в подчинение теперь Кашгару, что, конечно, недопустимо. Но этого мало. На верховьях Тары Якуб-бек построил укрепление Ойтал, а позади Иркшитана — укрепление Улук-Чаш. Ойтал стоит на урочище Алайку, что дает возможность кашгарским властям влиять на наших киргизов, кочующих по Тару и Кара-Дарье. На Алайку же могут укрываться, как уже это и было, беспокойные элементы и не желающие платить зякет (подати).
«Мириться с такими границами немыслимо, как потому, что это лишает нас удобных административных пунктов для управления нашими горными подданными, так и еще главным образом потому, что мы не должны допускать чьего бы то ни было влияния на них, кроме нашего. Исторически доказано, что хотя горные племена нравственнее и воинственнее долинных жителей, но, не с организованные в государственном смысле, они не способны к продолжительной самобытности и рано или поздно подчиняются власти из смежных с ними долинных стран, конечно, одной сильнейшей или более искусной. Не может быть двух мнений, что не нам уступать право первенства. Все эти условия требуют восстановления исторической границы, т. е. нашего права владеть всей горной линией Ферганского Тян-Шаня.
В торговом отношении признание за Якуб-беком границ по водораздельной линии рек системы Дарьи и Кок-Су также для нас крайне невыгодно: как бы сравнительно ни казалось прочно положение азиатского государя, тем не менее в отношении спокойствия и безопасности подвластных населений оно не может представлять столько гарантий, сколько власть государей европейских. История всех самых могущественных азиатских властителей показывает, какие часто самые ничтожные случайности были поводом к их низвержению. Политические же границы недоступны мусульманскому строю.
Торговые пути, проходя через первостепенные снеговые хребты и трудно доступные трущобы, где всегда с успехом могут укрываться шайки грабителей, казалось бы, заставляют нас особенно внимательно относиться к вышеизложенному.
Значительное торговое движение через Ферганский Тян-Шань будет обеспечено лишь тогда, когда мы выдвинем нашу власть за
