должна была храниться на о. Делосѣ, мѣстѣ собранія конгресса. Такими образомъ въ устройствѣ делійскаго союза на первое мѣсто выдвинулась финансовая организація, тогда какъ она отсутствовала въ союзахъ предшествующей эпохи.
Раздѣленіе общинъ на поставщицъ кораблей и плательщицъ налога внесло съ самаго начала рѣзкое неравенство въ строй союза и дало рѣшающій перевѣсъ въ немъ Аѳинамъ. Началось съ того, что опредѣлить размѣры взносовъ отдѣльныхъ общинъ было предоставлено аѳинскимъ вождямъ. Начальникъ аѳинской эскадры, Аристидъ, совершилъ объѣздъ по всѣмъ общинамъ, и установленныя имъ цифры были приняты всюду въ качествѣ нормы. Ѳукидидъ сообщаетъ, что годовой приходъ делійской кассы равнялся 460 талантамъ (1.080.000 рублей)3.
Откуда взялась эта цифра? Изслѣдователь финансовой исторіи Аѳинъ V вѣка думаетъ4, что она вовсе не представляетъ суммы множества мелкихъ слагаемыхъ въ видѣ взносовъ тѣхъ многочисленныхъ общинъ, которыя платили форосъ. По его мнѣнію, 460 талантовъ — число огульное, полученное изъ слѣдующаго вычисленія: надо держать эскадру въ 200 тріеръ (трехпалубныхъ кораблей) въ теченіе 7 мѣсяцевъ въ году, уплачивая экипажу изъ 200 человѣкъ на тріеру по два обола въ день (въ предположеніи, что моряки были менѣе требовательны, чѣмъ потомъ, въ Пелопоннесскую войну, когда имъ платили по три обола за сутки); изъ соединенія этихъ множителей получается нѣчто, очень близкое къ цифрѣ 460 талантовъ. Далѣе, историкъ аѳинскихъ финансовъ предполагаетъ, что Аристидъ распредѣлилъ эту общую сумму по всѣмъ общинамъ пропорціонально ихъ платежной способности. Подобнаго рода финансовый планъ представляется намъ въ высокой мѣрѣ искусственнымъ. Въ исторіи, думается, нѣтъ примѣровъ примѣненія такой системы. Къ тому же проведеніе ея создало бы невѣроятныя трудности; оно совсѣмъ не вяжется съ картиной единственнаго и недолгаго объѣзда, въ теченіе котораго Аристидъ исполнилъ свою задачу, очевидно, не очень хитрую. Все указываетъ, что аѳинскій стратегъ воспользовался чѣмъ-то готовымъ, и мы безъ труда вспоминаемъ, что передъ его глазами была вполнѣ выработанная система — именно, привычные для островныхъ и береговыхъ общинъ взносы, которые онѣ платили въ качествѣ подданныхъ персидскаго царя. Достаточно было при объѣздѣ узнать размѣры этихъ взносовъ, можетъ быть, вь отдѣльныхъ случаяхъ, сдѣлать небольшія скидки; тогда понятно, что Аристидъ быстро исполнилъ свое порученіе и еще заслужилъ названіе Справедливаго. Это значитъ, однако, что, устраивая впервые бюджетъ, вступая на почву денежно-хозяйственной организаціи государства, аѳиняне не открыли ничего оригинальнаго, а воспользовались чужимъ изобрѣтеніемъ, налаженнымъ у персовъ бюджетнымъ и податнымъ механизмомъ. Впослѣдствіи они очень мало прибавили со своей стороны къ финансовой организаціи, а жили почти до конца своей державы персидской рутиной.
Для независимой Греціи, однако, введеніе подати было новизной; само слово φόρος звучало, видимо, рѣзко для греческаго уха, и это чувствуется еще въ разсказѣ Ѳукидида. Передавая объ учрежденіи должности «общегреческихъ казначеевъ» (έλληνοταμίαι), которымъ поручалось собирать форосъ, онъ прибавляетъ: «такъ назвали въ то время взносъ денегъ»5. Недаромъ же впослѣдствіи, въ IV вѣкѣ, когда послѣ крушенія аѳинской морской державы возникъ новый союзъ на равныхъ началахъ, первымъ дѣломъ устранили ненавистное слово φόρος и замѣнили его болѣе нейтральнымъ или благозвучнымъ σύνταϛις (что приблизительно значитъ доля, товарищескій взносъ). И не только въ принципѣ, не только по прецедентамъ форосъ заключалъ въ себѣ опасность для товарищескаго равенства въ союзѣ, а также по существу. Элленотаміи были не уполномоченными конгресса, а бюрократіей, назначавшейся односторонне Аѳинами и обязанной отчетомъ не передъ союзнымъ собраніемъ, а лишь передъ аѳинянами. Далѣе, уплачивая дань для сооруженія аѳинской эскадры и не имѣя собственныхъ кораблей, общины-плательщицы становились въ зависимость отъ аѳинянъ; отсюда до вмѣшательства, въ ихъ автономію былъ одинъ шагъ. Мало помогало имъ и право голоса, въ которомъ ни одной общинѣ не было отказа. На конгрессѣ мелкія общины, чтобы удержаться противъ крупныхъ, должны были искать поддержки Аѳинъ и за это подавать свои голоса въ согласіи съ руководящей общиной. Лишь немногія крупныя общины были достаточно авторитетны и независимы, чтобы возражать аѳинянамъ на синодѣ; въ свою очередь онѣ оставались въ меньшинствѣ противъ остальныхъ, фактическихъ вассаловъ Аѳинъ. Сама многочисленность голосовъ (πολυψηφία) и пестрота собранія были источникомъ его слабости и полнаго преобладанія Аѳинъ въ союзѣ. Съ самаго начала собраніе имѣло скорѣе номинальное значеніе. О его дѣятельности вообще извѣстно очень мало; а съ 50‑хъ годовъ оно вовсе прекращаетъ существованіе. Конгрессъ не могъ играть существенной роли уже потому, что союзъ не опирался на взаимное соглашеніе входившихъ въ его составъ общинъ. Аѳиняне заключали съ каждымъ городомъ договоръ въ отдѣльности, и хотя договоры были почти тождественны, но юридически такое положеніе вещей означало отсутствіе конституціи союза, какъ цѣлаго.
Территорія союза. Союзъ охватывалъ почти всѣ острова и большую часть береговъ Эгейскаго моря. Изъ острововъ только Критъ, немногія
