Пассажиры и Бруксъ расплатились и вышли.
Разсвѣтало. На востокѣ занималась заря. Впереди синѣли сіерры.
— Въ дилижанъ, лэди и джентльмены! Прощайте, Джо! Не забудьте дать знать въ контору, если вы оставите ранчу... Не забудьте поставить кого-нибудь за себя на станціи... Дилижансу нужны почтовые мулы... Слышите, Джо?
— И безъ васъ знаю, Бруксъ.
— Я только напомнилъ.
— Помню.
Бруксъ щелкнулъ бичомъ, и дилижансъ покатился.
— А индѣйцы, въ самомъ дѣлѣ, были? — спросилъ Чайкинъ.
— Навѣрное, были.
— Я выходилъ въ садъ и слышалъ волчій вой. Я думалъ, что волки.
— Это не волки, Чайкъ. Имъ нечего выть. Они здѣсь сытехоньки... Имъ тутъ пищи много... Смотрите...
И Бруксъ указалъ бичомъ на павшихъ лошадей и воловъ у дороги, на которыхъ сидѣли коршуны.
— Это были команчи. Они давно добираются до Джо.
— За что?
— А за то, что онъ порядочный-таки негодяй. Онъ дорого продаетъ индѣйцамъ водку и вообще обманываетъ ихъ, лицемѣрно представляясь ихъ другомъ. Еще недавно нападеніе команчей на одну ранчу возбудило подозрѣніе, что индѣйцевъ натравилъ Джо, а послѣ онъ же донесъна нихъ, и хъ судили и двухъ повѣсили... Быть можетъ, индѣйцы и сообразили, съ какимъ другомъ они имѣли дѣло.
— А индѣйцы показали на судн, что подстрекателемъ былъ Джо?
— Нѣтъ. Они умѣютъ держать слово. Они не выдали его.
Чѣмъ ближе дилижансъ приближается къ Денверу, тѣмъ становится душнѣй... Воздухъ совсѣмъ раскаленный. Томитъ жажда, а питья хорошаго нѣтъ. Вода въ ручьяхъ горьковатая. Но и ее пьютъ. Одни только несмѣтныя стада буйволовъ чернѣютъ то впереди, то сзади, то пересѣкаютъ дорогу. Дилижансъ окруженъ со
