— Мало ли здѣсь мерзавцевъ бродить!—отрѣзалъ Билль.
— Однако, никто изъ мерзавцевъ не нападалъ?
— Сунься только!—промолвилъ Дунаевъ.
— А что?
— А то, что я очень хорошо стрѣляю...
— Очень пріятно слышать. Намъ зато спокойно спится, зная, что насъ сторожатъ. Спокойной ночи, джентльмены!
Въ ту же ночь, когда дежурилъ Билль, онъ замѣтилъ, что изъ фургона вылѣзъ одинъ изъ молодцовъ, и тотчасъ же приготовилъ револьверъ...
Но«молодецъ», постоявъ минуту, полѣзъ въ фургонъ.
— Бдительны!—шепнулъ онъ товарищу.
— То-то и есть. Надо подождать еще нѣсколько дней. За Виргиніей мы ихъ всѣхъ уложимъ!—проговорилъ канзасецъ со шрамомъ.—А пока и не пытайся. Они не такъ глупы, эти русскіе, какъ ты полагаешь. Тогда съ дамой этотъ барбосъ ловко меня провелъ, очень ловко. И вообще надо быть съ ними осторожными.
— А что?
— Билль шутить не любитъ... Знаешь, какъ онъ одному пассажиру-агенту всадилъ пулю въ лобъ.
— Слышалъ.
— Какъ бы и намъ не всадилъ.
— За что?
— Развѣ ты не видишь, что онъ догадывается, кто мы...
— Вижу... Но догадка—не увѣренность...
— Убѣди-ка въ томъ Билля!—со смѣхомъ отвѣчалъ болѣе осторожный агентъ.
— А какъ ты думаешь, у этого бѣлобрысаго глупаго русскаго есть деньги?
— Есть.
— Сколько?
— Пятьсотъ долларовъ есть.
— Откуда ты знаешь?
