бы ловушку. Дорога тутъ сворачивала направо подъ острымъ угломъ, спускаясь въ долину.
Эта мѣстность и называлась Скалистымъ ручьемъ и пользовалась недоброю славой. Здѣсь часто «шалили» въ то время агенты большой дороги, внезапно показываясь на боковыхъ тропинкахъ на своихъ степныхъ лошадяхъ н чаще всего въ маскахъ, чтобы не быть узнанными впослѣдствіи людьми, ими ограбленными, при встрѣчахъ въ театрѣ, игорныхъ домахъ и отеляхъ.
Дунаевъ, въ качествѣ гонщика скота и «капитана», зналъ это мѣсто и, предупредивъ Чайкина, слѣдилъ за канзасцами.
Наши матросики увидѣли, какими удивленными стали вдругъ ихъ лица; оба замѣтили, какъ переглянулись они между собой.
А Билль, какъ ни въ чемъ не бывало, точно пренебрегая опасностью, тихо спускалъ фургонъ покрутому спуску, сдерживая лошадей.
— Какъ называется этотъ ручей, Билль?—наконецъ спросилъ одинъ изъ канзасцевъ, нетериѣливый брюнетъ.
— Скалистый, сэръ!—спокойно отвѣтилъ Билль.
— Красивое мѣстечко.
— Очень. Мы нереѣхали Скалистый ручей и сейчасъ опять его увндимъ, какъ спустимся... Тамъ мѣстечко еще красивѣе. Черезъ нѣсколько минутъ фургонъ спустился въ начало долинки, и Билль, свернувъ съ дороги, остановилъ лошадей близъ широкаго ручья, окаймленнаго въ этомъ мѣстѣ деревьями.
Нѣсколько куликовъ и утокъ вспорхнули изъ -подъ лошадей.
— Не хотите ли отдохнуть здѣсь, джентльмены? Здѣсь недурно напиться чаю съ ромомъ.
— Умно придумано. Билль!—весело сказалъ молодецъ со шрамомъ.
— Мѣстечко, дѣйствительно, красивое!—подтвердилъ брюнетъ.
— А вы, Дунъ и Чайкинъ, что скажете?
Тѣ выразили согласіе.
— Такъ выходите, джентльмены, а я распрягу лошадей... Дунъ! вы мнѣ поможете? А вы. Чайкинъ, достаньте ведра, чтобы напоить лошадей.
