У одной изъ помпъ онъ увидалъ два ведра съ водой, и какой-то инстинктъ заставилъ его вылить ихъ на себя. Затѣмъ онъ ринулся къ лѣстницѣ и побѣжалъ по ней съ быстротою и ловкостью хорошаго марсоваго, однимъ духомъ взлетавшаго на марсъ.
Въ первыя минуты онъ почти не чувствовалъ охватившаго его огня и дыма.
Толпа ахнула и замерла.
Глаза всѣхъ были устремлены на этого маленькаго бѣлобрысаго человѣка, бѣжавшаго, казалось, на вѣрную смерть. Многія женщины рыдали.
Но вотъ онъ у окна. Вотъ онъ схватываетъ ребенка...
Крикъ радости и одобренія, вырвавшійся изъ тысячи людскихъ грудей, потрясаетъ воздухъ.
Очнувшись, мать съ надеждой жадно смотритъ наверхъ; слезы мѣшаютъ ей видѣть, какъ Чайкинъ нрикрылъ ребенка своимъ пиджакомъ и плотно прижалъ его къ своей груди.
Но спускаться было не такъ легко, какъ подняться.
Весь обожженный, чувствуя невыносимую боль, но полный той несокрушимости духа, которая даетъ силы превозмогать физическія страданія, онъ спускается внизъ, крѣпко прижимая къ груди своей ношу...
На половинѣ дороги силы его падаютъ... Онъ задыхается отъ дыма и чувствуетъ, что волосы его горятъ... Но пожарные догадались пустить въ него снизу струю воды изъ брандспойта, и онъ почувствовалъ облегченіе и двинулся дальше...
Еще нѣсколько ужасающихъ минутъ—и оглушительное ура раздается въ воздухѣ.
Мать схватываетъ ребенка и хочетъ благодарить спасителя, но онъ, весь почернѣвшій, съ обгорѣлыми ногами, едва ступивши на землю, падаетъ безъ чувствъ.
Его окружаетъ толпа. Всѣ хотятъ взглянуть на этого безстрашнаго человѣка, такъ дорого поплатившагося за подвнгъ... Всѣмъ хочется узнать его имя...
Но въ эту мпнуту приносятъ носилки, н Чайкина бережно кладутъ на нихъ и несутъ въ госпиталь...
