1.
Мрачный осенній петербургскій день съ пронизывающпмъ до костей холоднымъ сѣвернымъ вѣтромъ близился къ концу. Отливая отъ центральныхъ частей города, нѣшеходы, угрюмые и голодные, торопились по домамъ.
Въ это время къ углу Невскаго и Лиговки приковылялъ, имѣя на плечахъ ларекъ, маленькій мальчуганъ въ большомъ измызганномъ картузѣ, нахлобученномъ на уши.
Окинувъ быстрымъ и зоркимъ взглядомъ мѣстность и, главнымъ образомъ, мѣстопребываніе „фараона“, то есть, городового, маленькій человѣкъ опустилъ ларекъ у тротуара въ нѣсколышхъ шагахъ отъ Невскаго и сталъ выкрикивать звучнымъ тоненькимъ голоскомъ въ упоръ проходящимъ по Лиговкѣ: — Спички да хорошія! Бумаги и конвертовъ! Не пожелаете ли, господинъ?
Засунувъ закраснѣвшіяся отъ холода руки въ карманы, мальчикъ то и дѣло подпрыгивалъ и ежился, такъ какъ костюмъ его былъ далеко не по сезону. Довольно жидкое порыжѣлое пальто неопре-
