превосходительство, мои братецъ, попробуетъ такой работы... Ха-ха-ха!.. Да, сегодня я недурно работалъ, Антошка... Однако, не такъ хорошо, какъ надѣялся...
— Не на всѣ письма былъ отвѣтъ?
— Ты сообразительный мальчикъ! Именно не на всѣ... Но все-таки для начала твоей экипировки кое-что получено... Можно тебѣ и нѣсколько бѣлья сдѣлать, и сапоги купить и даже пріобрѣсти у татарина какую-нибудь принадлежность костюма. Напримѣръ, жакетку или панталоны, что ли... Сразу, братъ, полное благонолучіе не достигается... Нѣтъ! Но ты этимъ не смущайся... Я тебѣ весь костюмъ сдѣлаю и полушубокъ куплю! Непремѣнно и въ скоромъ времени! — увѣренно повторилъ „графъ“, ласково глядя на Антошку. — А пока, вотъ попробуйка-ка эту штучку, — прибавилъ „графъ“, вынимая изъ одного изъ пакетовъ красную пастилку.
Антошка рѣшительно былъ подавленъ такою заботой объ его костюмѣ и такимъ вниманіемъ. Эта заботливость трогала и смущала его тѣмъ болѣе, что пальто самого „графа“, но мнѣнію Антошки, не должно было въ достаточной степени защищать отъ холода.
Онъ быстро проглотилъ вкусную „штучку“ и молчалъ, не находя словъ для изъявленія благодарности, и въ то же время недоумѣвалъ, какъ это „графъ“ можетъ такъ хорошо „работать“, что бы съ такою увѣренностью говорить о полушубкѣ, и почему онъ до сихъ поръ не позаботился о собственномъ пальто. Это, казалось ему, было непростительной ошибкой съ его стороны.
— Мнѣ вовсе не надо полушубка. Зачѣмъ мнѣ
