И вотъ, этими-то сторонами вопроса и прониклись болѣе всего защитники Смоленска съ бояриномъ Шеинымъ, защитники Лавры, съ архимандритомъ Іоасафомъ во главѣ. Это-то значеніе и усвоили себѣ также болѣе всего поляки, говоря на совѣтѣ подъ Лаврою: «слухъ же истиненъ намъ возвѣстися, яко ждутъ князя Михаила Скопу съ черными псы, свейскими нѣмцы, и Ѳедора Шереметева съ понизовскими людьми. И тако вкупѣ вси собравшеся и твердыню сію занявше, могутъ надъ нами побѣдители показатися».
23-го сентября 1608 года Сапѣга, отдѣлившись отъ самозванца въ Тушинѣ, обложилъ съ 30 т. чел. Лавру, гдѣ не было и 3 т. чел. бойцовъ. Съ 1-го октября повелъ осадныя работы, 12-го октября пошелъ на 1-й общій приступъ, гдѣ былъ отбитъ и преслѣдуемъ, а затѣмъ назначилъ взорвать 9-го ноября юго-восточную часть стѣны Лавры черезъ успѣшно веденный тамъ же еще съ 7-го октября подкопъ. Но Богъ судилъ иначе: смѣлой вылазкой въ ночь на 9-го ноября осажденные разрушили всѣ замыслы врага, взорвали подкопъ до его забивки, а у самого Сапѣти, нанеся ему убыль до 2 т. чел., разрушили всѣ осадныя работы и увезли часть орудій и боевыхъ припасовъ, потерявъ при этомъ лишь немного болѣе 200 чел. Сапѣга перешелъ тогда до мая 1609 г. на тѣсное обложеніе. Голодъ, болѣзни и, — чего грѣха таить, — даже нѣкоторые внутренніе раздоры истомили и измучили защитниковъ. Къ веснѣ ихъ убыль была за 2 т. ч., и противъ 30 т. врага, всегда сытаго, бодраго и свѣжаго, стояли на стѣнахъ лишь 1 т. чел., едва державшихъ оружіе. Однако, долгъ пересилилъ все.
Два жестокіе общіе приступа 27-го мая и 28-го іюля 1609 г. вновь отбиты, — послѣдній всего 200-ми чел. бойцовъ, остальное женщины и дѣти, — и оба раза вновь защитники преслѣдуютъ врага, — подвиги нечеловѣческіе, сверхъестественные!!… Сапѣга окончательно переходитъ на одно обложеніе, а Лавра гордо стоитъ еще ½ года, не только не склоняясь передъ врагомъ, но даже все время безпокоя его вылазками…
Между тѣмъ, опираясь на стойкую оборону св. Обители и Смоленска, князь Скопинъ-Шуйскій, несмотря на всѣ невзгоды (измѣна шведовъ, нестроеніе ополченій), шелъ, хотя и медленно, но твердо на Москву, «отслаивая» обратно отобранныя поляками земли, и къ осени 1609 года его успѣхи встревожили самого Рожинскаго, а къ зимѣ повели и къ бѣгству самозванца.
Особенно замѣчателенъ подвигъ взятія Твери. Скопинъ-Шуйскій не можетъ ее взять отъ Кернозицкаго днемъ. Тогда онъ обманываетъ врага ложнымъ отходомъ — и беретъ Тверь своими плохими войсками ночью… Какой примѣръ ночныхъ дѣйствій для столь взывающаго снова къ нимъ вниманіе нашего времени!
