этого дѣла своей матери, вдовствующая императрица Марія Ѳедоровна ставила одно препятствіе за другимъ; она оправдывалась ученіемъ православной церкви, которая воспрещала бракъ съ разведеннымъ. Разъ Наполеонъ отвергъ первую свою жену, гдѣ ручательство, что онъ не поступитъ такъ же со второй?[1] Великая княжна Анна была уже невѣстой принца саксенъ-кобургскаго; наконецъ, вдовствующая императрица ставила требованіе, чтобы въ Тюльери было православное духовенство и домовая церковь, такъ какъ русскія великія княжны никогда не мѣняютъ вѣры. Въ сущности она очень польщена была предложеніемъ Наполеона; она отлично понимала разницу между императоромъ французовъ и принцемъ саксенъ-кобургскимъ; когда дѣло разладилось, она испытывала горькую досаду и упрекала своего сына; но, не любя самого Наполеона, она хотѣла доставить себѣ удовольствіе, заставляя его подождать. Съ своей стороны, и царь стремился припутать къ этому матримоніальному вопросу другіе вопросы, поставить окончательное согласіе свое на этотъ бракъ въ зависимость отъ уступчивости Наполеона въ нѣмецкихъ и польскихъ дѣлахъ. Онъ игралъ достоинствомъ своего тильзитскаго союзника, его самолюбіемъ государя и человѣка. Онъ не отдавалъ себѣ яснаго отчета въ томъ, насколько пламенно было у Наполеона его стремленіе скорѣе обезпечить преемственность своей династіи.
Въ то самое время, когда Россія притворно заставляла себя упрашивать и требовала такой высокой цѣны за свое согласіе, Австрія въ силу неожиданнаго поворота, который объясняется ея страхомъ передъ возможностью упроченія надолго франко-русскаго союза, изъявила свою готовность отдать Наполеону руку одной изъ эрцгерцогинь. Въ декабрѣ 1809 года посолъ императора Франца въ Парижѣ, Шварценбергъ, сдѣлалъ предложенія въ этомъ духѣ министру иностранныхъ дѣлъ герцогу Бассано. Онъ заранѣе уже добился согласія своего двора, чтобы имѣть возможность дать утвердительный отвѣтъ въ ту самую минуту, когда сдѣлано будетъ предложеніе. По поводу этого двойного матримоніальнаго вопроса Наполеонъ два раза торжественно совѣщался съ высокопоставленными лицами имперіи. Въ тотъ самый день, когда подписано было соглашеніе съ Шварценбергомъ, Наполеонъ отправилъ въ Россію курьера „сказать, что я склонился въ сторону австріячки“.
Тщетно Наполеонъ расточалъ послѣ этого царю увѣренія въ томъ, что его дружба къ нему осталась прежнею: фактъ что новая императрица французовъ была австрійской эрцгерцогиней, а не русской великой княгиней, становился очень важнымъ. Если даже франко-русскій союзъ будетъ держаться, одинъ существенный элементъ его все-таки исчезъ, а именно — довѣріе и сердечность. Вскорѣ во французской политикѣ замѣчается новое направленіе. Въ то время, какъ прежде наибольшимъ почетомъ въ Тюльери пользовался русскій посланникъ, теперь его мѣсто занимаетъ австрійскій, выдвинувшійся впередъ въ качествѣ посланника родственной фамиліи. Въ восточныхъ дѣлахъ та точка зрѣнія, какую еще недавно занималъ Наполеонъ, вдругъ рѣзко изменилась. Онъ внялъ жалобамъ австрійскаго посла на ненасытныя притязанія Россіи и вернулся къ былымъ талейрановскимъ проектамъ объ Австріи, прочно сидящей въ дунайскихъ областяхъ. Французскій посолъ въ Вѣнѣ, Отто, скоро получилъ указаніе (26 марта 1811 года), что Франція поддержитъ Австрію, если послѣдняя выступитъ въ Константинополѣ противъ занятія Бѣлграда сербами, союзниками русскихъ. Франція изъявляла готовность взять на
- ↑ См. т. I, стр. 96, 180—181.
этого дела своей матери, вдовствующая императрица Мария Фёдоровна ставила одно препятствие за другим; она оправдывалась учением православной церкви, которая воспрещала брак с разведенным. Раз Наполеон отверг первую свою жену, где ручательство, что он не поступит так же со второй?[1] Великая княжна Анна была уже невестой принца саксен-кобургского; наконец, вдовствующая императрица ставила требование, чтобы в Тюльери было православное духовенство и домовая церковь, так как русские великие княжны никогда не меняют веры. В сущности она очень польщена была предложением Наполеона; она отлично понимала разницу между императором французов и принцем саксен-кобургским; когда дело разладилось, она испытывала горькую досаду и упрекала своего сына; но, не любя самого Наполеона, она хотела доставить себе удовольствие, заставляя его подождать. С своей стороны, и царь стремился припутать к этому матримониальному вопросу другие вопросы, поставить окончательное согласие свое на этот брак в зависимость от уступчивости Наполеона в немецких и польских делах. Он играл достоинством своего тильзитского союзника, его самолюбием государя и человека. Он не отдавал себе ясного отчета в том, насколько пламенно было у Наполеона его стремление скорее обеспечить преемственность своей династии.
В то самое время, когда Россия притворно заставляла себя упрашивать и требовала такой высокой цены за свое согласие, Австрия в силу неожиданного поворота, который объясняется её страхом перед возможностью упрочения надолго франко-русского союза, изъявила свою готовность отдать Наполеону руку одной из эрцгерцогинь. В декабре 1809 года посол императора Франца в Париже, Шварценберг, сделал предложения в этом духе министру иностранных дел герцогу Бассано. Он заранее уже добился согласия своего двора, чтобы иметь возможность дать утвердительный ответ в ту самую минуту, когда сделано будет предложение. По поводу этого двойного матримониального вопроса Наполеон два раза торжественно совещался с высокопоставленными лицами империи. В тот самый день, когда подписано было соглашение с Шварценбергом, Наполеон отправил в Россию курьера «сказать, что я склонился в сторону австриячки».
Тщетно Наполеон расточал после этого царю уверения в том, что его дружба к нему осталась прежнею: факт что новая императрица французов была австрийской эрцгерцогиней, а не русской великой княгиней, становился очень важным. Если даже франко-русский союз будет держаться, один существенный элемент его всё-таки исчез, а именно — доверие и сердечность. Вскоре во французской политике замечается новое направление. В то время, как прежде наибольшим почетом в Тюльери пользовался русский посланник, теперь его место занимает австрийский, выдвинувшийся вперед в качестве посланника родственной фамилии. В восточных делах та точка зрения, какую еще недавно занимал Наполеон, вдруг резко изменилась. Он внял жалобам австрийского посла на ненасытные притязания России и вернулся к былым талейрановским проектам об Австрии, прочно сидящей в дунайских областях. Французский посол в Вене, Отто, скоро получил указание (26 марта 1811 года), что Франция поддержит Австрию, если последняя выступит в Константинополе против занятия Белграда сербами, союзниками русских. Франция изъявляла готовность взять на
- ↑ См. т. I, стр. 96, 180—181.
