и обширныя поля, и широкую рѣку! Я едва не задохлась отъ радости, и только что мы вошли въ лѣсъ, какъ я, невладѣя собою отъ восхищенія, въ ту же минуту убѣжала, и бѣжала до тѣхъ поръ, пока голоса компаніи сдѣлались неслышны; тогда-то радость моя была полная и совершенная: я бѣгала, прыгала, рвала цвѣты, взлѣзала на вершины высокихъ деревъ чтобъ далѣе видѣть, взлѣзала на тоненькія березки, и схватясь за верхушку руками, соскакивала внизъ, и молодое деревцо легонько ставило меня на землю! Два часа пролетѣли какъ двѣ минуты! Между тѣмъ меня искали, звали въ нѣсколько голосовъ; я хотя и слышала ихъ, но какъ разстаться съ плѣнительною свободою! Наконецъ уставши чрезвычайно, я возвратилась къ обществу; мнѣ нетрудно было найти ихъ, потому что голоса меня зовущіе не умолкали. Я нашла мать мою и всѣхъ дамъ въ страшномъ безпокойствѣ; онѣ вскрикнули отъ радости увидѣвъ меня; но матушка, угадавъ по довольному лицу моему, что я не заплуталась, но ушла добровольно, при-
и обширные поля, и широкую реку! Я едва не задохлась от радости, и только что мы вошли в лес, как я, не владея собою от восхищения, в ту же минуту убежала и бежала до тех пор, пока голоса компании сделались не слышны; тогда-то радость моя была полная и совершенная: я бегала, прыгала, рвала цветы, взлезала на вершины высоких дерев, чтоб далее видеть, взлезала на тоненькие березки и, схватясь за верхушку руками, соскакивала вниз, и молодое деревце легонько ставило меня на землю! Два часа пролетели, как две минуты! Между тем меня искали, звали в несколько голосов; я хотя и слышала их, но как расстаться с пленительною свободою! Наконец уставши чрезвычайно, я возвратилась к обществу; мне нетрудно было найти их, потому что голоса меня зовущие не умолкали. Я нашла мать мою и всех дам в страшном беспокойстве; они вскрикнули от радости увидев меня; но матушка, угадав по довольному лицу моему, что я не заплуталась, но ушла добровольно, при-
