Это была его послѣдняя позиція и начатое нашимъ противникомъ отступленіе уже не могло остановиться.
Къ 6 часамъ вечера, австрійцы, поражаемые бѣглымъ ружейнымъ и шрапнельнымъ огнемъ съ фронта, огнемъ изъ пулеметовъ съ одного фланга и обойденные нашими частями съ другого, не выдержали адскаго огня нашей лихой аттаки и бѣжали, оставивъ намъ, какъ трофеи: 5 полевыхъ орудій, 6 зарядныхъ ящиковъ и массу раненыхъ. Мы энергично преслѣдовали ихъ.
Это молодецкое дѣло нашихъ частей съ австрійцами въ Карпатахъ, на перевалѣ Ужокъ, кромѣ побѣды, имѣетъ еще огромное моральное значеніе. Пала легенда о непреодолимости восточныхъ Карпатскихъ горъ—наши войска ихъ перешли, и, во-вторыхъ, этимъ былъ открытъ широкій путь въ Венгрію.
Такъ какъ передовые отряды частью уничтожили, частью взяли въ плѣнъ и разсѣяли оставшіяся безпорядочныя орды 4-ой непріятельской арміи, за Карпатами, а затѣмъ и сами зашли глубоко въ Венгрію,—то это дало поводъ германскому генеральному штабу ложно истолковать движеніе нашихъ войскъ. Они рѣшили, почему-то, что мы, увлеченные побѣдой,—двинулись въ Венгрію большими массами и тѣмъ ослабили свои позиціи въ раіонѣ Сана, на Пржемышль и Стрый. Рѣшивъ использовать это, казалось имъ, выгодное положеніе, военный совѣтъ въ Бреславлѣ предписалъ отступившимъ австрійскимъ войскамъ вернуться и во что бы то ни стало прорвать нашу цѣпь отъ Вислы до Карпатъ, освободить отъ осады Пржемышль, зайти намъ въ тылъ и совершенно отрѣзать якобы ушедшія въ Венгрію наши большія силы. Это также входило во второй германскій планъ военныхъ дѣйствій про-
