Піама сначала испугалась, потомъ просіяла и малкой рысцой побѣжала за Вассой.
Пройдя въ кабинетъ, Петрова замкнула дверь на клюнь, молча открыла ящикъ стола, вынула двадцатипятирублевку, и, молча же передавъ ее старухѣ, начала:
— Вы человѣкъ догадливый, и съ вами не нужно тратить словъ попусту.
Піама Васильевна подобострастно развела руками, словно отказываясь отъ званія догадливаго человѣка. Васса Петровна продолжала:
— Съѣздите на Надеждинскую... можетъ быть, вамъ придется нѣсколько разъ это сдѣлать. Тамъ, въ домѣ такомъ-то, въ девятомъ номерѣ живетъ г-жа Жадынская, Елизавета Николаевна. Постарайтесь ее увидѣть, но такъ, чтобы васъ никто... понимаете? никто не замѣтилъ. Больше ничего. Потомъ придете ко мнѣ и разскажете. Получите сто рублей. Это достаточно. Поняли?
Піама Васильевна бросилась было къ ручкѣ, но Васса Петровна какъ-то недовольно ее отстранила.
— Не надо, не надо! постарайтесь, Піама Васильевна.
— Да ужъ я! Господи! плевое дѣло! благодѣтельница.
— Ну, вотъ и. прекрасно.
И Васса Петровна снова сжала виски руками, а Піама, бурей вылетѣвъ въ дѣвичью, закричала, потрясая кредиткой:
— Прорвало! Прорвало! послала евоную выслѣдить. Сердце-то не камень! Господи, можетъ, теперь у насъ по-человѣчески все пойдетъ, а то — на что же это похоже? тутъ и сама-то съ ума сойдешь!
Васса Петровна не выражала неудовольствія или нетерпѣнія, что ея порученіе не было выполнено дня четыре,— только новая складка легла между бровей. Наконецъ, Піама Васильевна, подкарауливъ хозяйку въ коридорѣ, шепнула ей съ видомъ заговорщицы:
— Видѣла!..
Пиама сначала испугалась, потом просияла и мелкой рысцой побежала за Вассой.
Пройдя в кабинет, Петрова замкнула дверь на ключ, молча открыла ящик стола, вынула двадцатипятирублевку, и, молча же передав ее старухе, начала:
— Вы человек догадливый, и с вами не нужно тратить слов попусту.
Пиама Васильевна подобострастно развела руками, словно отказываясь от звания догадливого человека. Васса Петровна продолжала:
— Съездите на Надеждинскую... может быть, вам придется несколько раз это сделать. Там, в доме таком-то, в девятом номере живет г-жа Жадынская, Елизавета Николаевна. Постарайтесь её увидеть, но так, чтобы вас никто... понимаете? никто не заметил. Больше ничего. Потом придёте ко мне и расскажете. Получите сто рублей. Это достаточно. Поняли?
Пиама Васильевна бросилась было к ручке, но Васса Петровна как-то недовольно её отстранила.
— Не надо, не надо! постарайтесь, Пиама Васильевна.
— Да уж я! Господи! плёвое дело! благодетельница.
— Ну, вот и прекрасно.
И Васса Петровна снова сжала виски руками, а Пиама, бурей вылетев в девичью, закричала, потрясая кредиткой:
— Прорвало! Прорвало! послала евоную выследить. Сердце-то не камень! Господи, может, теперь у нас по-человечески всё пойдет, а то на что же это похоже? тут и сама-то с ума сойдешь!
Васса Петровна не выражала неудовольствия или нетерпения, что её поручение не было выполнено дня четыре, — только новая складка легла между бровей. Наконец, Пиама Васильевна, подкараулив хозяйку в коридоре, шепнула ей с видом заговорщицы:
— Видела!..
