тилъ Ваня, — врядъ ли, я думаю, — добавилъ онъ почти ласково.
— Вотъ еще начали разговоры! — прикрикнула Анна Николаевна.
— Что ты, вѣришь, что ли, этому мальчишкѣ?
— Можетъ быть, и вѣрю, — буркнула Ната, повернувшись къ окну.
— Ты, Иванъ, не думай, что онѣ такія дурочки, какъ хотятъ казаться, — уговаривалъ Боба Ваню: — онѣ радехоньки, что черезъ тебя могутъ еще имѣть сношенія со Штрупомъ и свѣдѣнія о Гольбергъ; только, если ты расположенъ дѣйствительно къ Ларіону Дмитріевичу, ты будь осторожнѣй, не выдавай себя головой.
— Въ чемъ же я себя выдаю? — удивился Ваня.
— Такъ скоро мои совѣты въ прокъ пошли!? — разсмѣялся Боба и пошагалъ на пристань.
Когда Ваня входилъ къ квартиру Штрупа, онъ услыхалъ пѣнье и фортепьяно. Онъ тихо прошелъ въ кабинетъ налѣво отъ передней, не входя въ гостиную, и сталъ слушать. Незнакомый ему мужской голосъ пѣлъ:
тил Ваня, — вряд ли, я думаю, — добавил он почти ласково.
— Вот еще начали разговоры! — прикрикнула Анна Николаевна.
— Что ты, веришь, что ли, этому мальчишке?
— Может быть, и верю, — буркнула Ната, повернувшись к окну.
— Ты, Иван, не думай, что они такие дурочки, как хотят казаться, — уговаривал Боба Ваню: — они радехоньки, что через тебя могут еще иметь сношения со Штрупом и сведения о Гольберг; только, если ты расположен действительно к Лариону Дмитриевичу, ты будь осторожней, не выдавай себя головой.
— В чём же я себя выдаю? — удивился Ваня.
— Так скоро мои советы впрок пошли?! — рассмеялся Боба и пошагал на пристань.
Когда Ваня входил к квартиру Штрупа, он услыхал пенье и фортепьяно. Он тихо прошел в кабинет налево от передней, не входя в гостиную, и стал слушать. Незнакомый ему мужской голос пел:
