также и о нашихъ незамѣтныхъ личностяхъ при совѣтахъ, не такъ ли? — спросила герцогиня, пытаясь ласково улыбнуться своимъ осунувшимся лицомъ.
Я молча поклонился, считая бесѣду конченной, и вышелъ въ переднюю, гдѣ дремалъ лакей въ ливреѣ передъ оплывшей свѣчей. Часы глухо пробили одиннадцать, когда я услышалъ стукъ двери и спѣшный молодой топотъ высокихъ каблуковъ герцогскаго брата, бѣжавшаго за мной въ догонку. Я остановился, взявшись за ручку входной двери
Дойдя до маленькаго павильона, Лисхенъ, прижавъ палецъ къ губамъ, отворила дверь, свѣтъ изъ которой упалъ длинной полосой на дорожку, клумбу и траву, исчезая въ кустахъ барбариса. Принцесса сидѣла на софѣ, въ томной позѣ, перебирая лѣниво струны лютни, перевязанной зеленой лентой; короткая ритурнель, кончаясь, снова возвращалась безъ того, чтобы играющая приступала къ пѣнію, когда я, войдя, остановился у порога. Дама, сдѣлавъ видъ, что по задуваемымъ вѣтромъ свѣчамъ догадалась, что кто-то вошелъ, промолвила, не оборачиваясь: «Ты, Лисхенъ?»
также и о наших незаметных личностях при советах, не так ли? — спросила герцогиня, пытаясь ласково улыбнуться своим осунувшимся лицом.
Я молча поклонился, считая беседу конченной, и вышел в переднюю, где дремал лакей в ливрее перед оплывшей свечей. Часы глухо пробили одиннадцать, когда я услышал стук двери и спешный молодой топот высоких каблуков герцогского брата, бежавшего за мной вдогонку. Я остановился, взявшись за ручку входной двери
Дойдя до маленького павильона, Лисхен, прижав палец к губам, отворила дверь, свет из которой упал длинной полосой на дорожку, клумбу и траву, исчезая в кустах барбариса. Принцесса сидела на софе, в томной позе, перебирая лениво струны лютни, перевязанной зеленой лентой; короткая ритурнель, кончаясь, снова возвращалась без того, чтобы играющая приступала к пению, когда я, войдя, остановился у порога. Дама, сделав вид, что по задуваемым ветром свечам догадалась, что кто-то вошел, промолвила, не оборачиваясь: «Ты, Лисхен?»
