— Мнѣ нужно поговорить съ тобою, Кэтхенъ.
— Пожалуйста, тетя, я слушаю, но только зовите меня лучше Катей.
— Отчего же? Кэтхенъ очень хорошее имя, но если хочешь Катя, пусть Катя. Отчего, Катя, у васъ розовое мыло?
Екатерина Павловна въ недоумѣніи подняла глаза и спросила:
— Отчего же у насъ и не быть розовому мылу? Такъ, случайно купили розовое.
— Иренъ этого бы не любила, она любила Пирсъ-Сонъ, — отвѣтила дама, прищуривая глаза.
Екатерина Павловна, дѣйствительно, вспомнила, что мать любила темное англійское мыло, и, покраснѣвъ, отвѣтила:
— Вы правы, тетя, я сегодня же отдамъ распоряженія; это была простая невнимательность.
Елена Артуровна похлопала Катю по плечу со словами:
— Ты, Катя, добрая дѣвушка. Конечно, нужно быть внимательнѣй; мыло — это, конечно, пустяки, но Иренъ все видитъ, и нужно угадывать ея волю.
— Это очень трудно, тетя, — раздумчиво произнесла Катя.
Для тѣхъ, кто любитъ, это легко. Нужно направить свои мысли и сердце къ одному, и тогда все будетъ понятно. Нужно лишиться своей воли, чтобы взять въ себя волю другого, того, кого любишь. Ты не можешь себѣ представить, дѣвушка, какая это радость.
Голосъ госпожи Ламберъ звучалъ взволнованно и убѣдительно, ея большіе бѣлесоватые глаза посинѣли, и все лицо сразу помолодѣло, какъ тогда на вокзалѣ. Катенька смотрѣла на нее съ удивленіемъ, потомъ вдругъ поцѣловала ее въ губы, произнеся:
— Мне нужно поговорить с тобою, Кэтхен.
— Пожалуйста, тетя, я слушаю, но только зовите меня лучше Катей.
— Отчего же? Кэтхен очень хорошее имя, но если хочешь Катя, пусть Катя. Отчего, Катя, у вас розовое мыло?
Екатерина Павловна в недоумении подняла глаза и спросила:
— Отчего же у нас и не быть розовому мылу? Так, случайно купили розовое.
— Ирен этого бы не любила, она любила Пирс-Сон, — ответила дама, прищуривая глаза.
Екатерина Павловна, действительно, вспомнила, что мать любила темное английское мыло, и, покраснев, ответила:
— Вы правы, тетя, я сегодня же отдам распоряжения; это была простая невнимательность.
Елена Артуровна похлопала Катю по плечу со словами:
— Ты, Катя, добрая девушка. Конечно, нужно быть внимательней; мыло — это, конечно, пустяки, но Ирен всё видит, и нужно угадывать её волю.
— Это очень трудно, тетя, — раздумчиво произнесла Катя.
Для тех, кто любит, это легко. Нужно направить свои мысли и сердце к одному, и тогда всё будет понятно. Нужно лишиться своей воли, чтобы взять в себя волю другого, того, кого любишь. Ты не можешь себе представить, девушка, какая это радость.
Голос госпожи Ламбер звучал взволнованно и убедительно, её большие белесоватые глаза посинели, и всё лицо сразу помолодело, как тогда на вокзале. Катенька смотрела на нее с удивлением, потом вдруг поцеловала ее в губы, произнеся:
