На курдовъ болѣе всего дѣйствовалъ страхъ наказанія и разоренія ихъ селеній русскими войсками. Такъ напримѣръ, въ іюлѣ 1810 года, около 3 т. курдовъ (турецкихъ и эриванскихъ) собрались у Магизберда во владѣніяхъ Кара-бека, (брата Карсскаго паши, подобно послѣднему обманывавшаго во время этой войны и турецкое правительство, и русскихъ), и произвели вторженіе въ Шурагель, но были отражены нашимъ небольшимъ отрядомъ (200 чел. пѣхоты, 1 орудіе и 100 казаковъ), послѣ чего отрядъ нашъ отбилъ у курдовъ множество скота[1]; это такъ подѣйствовало на нихъ, что, въ августѣ того же года, Хуссейнъ-ага, возвращавшійся съ полчищами эриванскихъ курдовъ изъ Зергушада и проходившій все время по Карсскому пашалыку вдоль нашей границы, не произвелъ въ нашихъ предѣлахъ ни одного грабежа, несмотря на то, что граница была почти обнажена отъ войскъ; ген.-маіоръ Портнягинъ, въ своемъ рапортѣ генералу Тормасову, объяснялъ такое поведеніе курдовъ именно тѣмъ, что, при наказаніи ихъ въ іюлѣ мѣсяцѣ, имъ было объявлено окончательно: „если дерзнутъ оскорбить хоть одного русско подданнаго, то самый Магизбердъ будетъ обращенъ въ пепелъ[2]“.
- ↑ Рапортъ ген.-маіора Портнягина генералу Тормасову, отъ 12 іюля 1810 года, за № 59. (Стр. 496—497 тома IV актовъ археографич. комиссіи)..
- ↑ Рапортъ ген.-маіора Портнягина генералу Тормасову, отъ 21 августа 1810 года. (Стр. 730 тома IV актовъ археографич. комиссіи).
Рапорты его же генералу Тормасову, отъ 29 іюня, 20 іюля, 3 августа, 15 августа 1810 года. (Стр. 719, 724, 725 и 727 тома III актовъ археографич. комиссіи).
.
