Разсмотрѣнныя нами морфологическія обмолвки указываютъ, что въ нашемъ умѣ дѣйствительно существуютъ категоріи морфемъ, представляющихъ собою такія же подвижные элементы, какъ и отдѣльные звуки. При этомъ нѣкоторыя изъ обмолвокъ свидѣтельствуютъ еще о томъ, что эти морфологическіе элементы образуютъ въ нашемъ умѣ группы или системы словоизмѣненія и словообразованія; такъ, въ одномъ изъ приведенныхъ примѣровъ („лиц-ой“) мы видимъ замѣну окончанія Тв. ед. муж рода окончаніемъ того же падежа ж. р., а въ другомъ примѣрѣ („племенныя кочева“) переходъ существительнаго въ категорію прилагательнаго обусловилъ собою даже совершенно правильную модификацію суффиксальнаго слога.
Что касается обмолвокъ, относящихся къ цѣлымъ словамъ, то и здѣсь мы встрѣчаемъ уже отмѣченные типы, а кромѣ того наблюдаемъ еще особый специфическій видъ обмолвокъ, въ основѣ которыхъ лежитъ семазіологическій моментъ. Примѣрами обмолвокъ, аналогичныхъ съ разсмотрѣнными раньше типами, могутъ служить слѣдующіе: вм. „не могла сказать, потому что забыла“ было произнесено — не могла забыть (пропускъ въ соединеніи съ правильной морфологической субституціей); вм. „Черное озеро“ сказалось — „Черное море“ (механическое договариваніе вслѣдствіе привычки къ извѣстному географическому, названію); вм. „Марій“ сказалось „Марій и Сулла“ со сказуемымъ въ ед. ч., вм. „чаю“ произнеслось „чаю-кофе“. Обмолвка въ послѣднемъ примѣрѣ произошла вслѣдствіе того, что слово „чаю“ сказалось по привычкѣ, а „кофе“ явилось поправкою къ нему. Замѣтимъ, что обмолвки по привычкѣ очень часто наблюдаются въ сочетаніяхъ личныхъ именъ съ отчествомъ, при чемъ общность имени при разныхъ отчествахъ вызываетъ ошибочное присоединеніе привычнаго отчества. Что касается случая субституции словъ, то укажемъ на обмолвки, когда извѣстное выраженіе уже сказалось, но затѣмъ мысль была
