су гетманомъ не звался, ажъ покуля́ обоихъ гетмановъ коронныхъ знаки войсковые, то есть булавы и бунчуки, у свои руки узялъ, все войско оного гетманомъ настановило и на тотъ урядъ упросило), заразъ отъ року оного козацство по розныхъ городахъ разійшо́вшися, полко́вникове сотниковъ собѣ понастановлявши и гдеко́лвекъ знайшлася шляхта, слуги замковые, жиды и уряды мѣскіе, усе забивали не щадячи́ а нѣ жонъ и дѣтей ихъ, мае́тности грабова́ли костели палили, отва́лювали, ксіонзовъ забивали, дворы зась и за́мки шляхетскіе и дворы жидовскіе пусто́шили, не зоставляючи жадного цѣлого. Рѣдкій въ той кривѣ́ на тотъ часъ рукъ своихъ не умочилъ и того грабленія тихъ добръ не чинилъ. И на тотъ часъ туга великая людямъ всякого стану значнымъ была и наруганія отъ посполитыхъ людей, а найболше отъ гултяйства, то есть отъ брова́рниковъ, ви́нниковъ, могилниковъ, бу́дниковъ, на́ймитовъ, пастуховъ, же лю́бо якій человѣкъ значный и нехотѣлъ привязоватися до того козацкого войска, тилко му́сѣлъ задля позбытя того насмѣви́ска и нестерпимыхъ бѣдъ въ побояхъ, на пояхъ и кормахъ незвычайныхъ, и тіи мусѣли у войско приставати до того козацства. Где по городахъ, по за́мкахъ шляхту доставано, гдеко́лвекъ позачиня́лись были, то есть въ Нѣжинѣ, Чернѣговѣ, Стародубовѣ, Го́млю. Все тое подостававши, вы́стинали, бо пе́ршей устрашившися шляхта, жидовъ повыдавали зъ мае́тностями, а напотомъ и самихъ подоставали и вы́стинали. И многіе на тотъ часъ зъ жидовъ, боячи́ся смерти, христіанскую вѣру приняли; але́ зась знову часъ углядѣвши, до Полщи поутѣкавши, жидами позоставали, ажъ рѣдко который додержалъ вѣры христіянской. И такъ на Украи́нѣ жа́дного жи́да не зостало, а жо́ны шляхетскіе зостали жо́нами козацкими. Также и на потомтой сторонѣ Днѣпра, ажъ по самій Днѣстръ, тое жъ ся стало спустоше́ння за́мкомъ, костеломъ и дворомъ шляхе́тскимъ, жидовскимъ урядомъ мѣ́скимъ и шляхтѣ, ксіонзо́мъ. Усюда тое вы́трачено, а найболше жидовъ пропало въ Немеровѣ и въ Тулчинѣ незличоная личба́.
Орда зась, збогатившися ясы́ромъ зна́чнымъ того войска коронного, и гетма́новъ обоихъ взявши, зоставивши часть малую Орды, въ Крымъ повернули, отпрова́жуючи гетма́новъ Потоцкого и Калино́вского и незличо́ную рѣчь пановъ зна́чныхъ, на томъ погро́мѣ узятыхъ. А Хмелницкій, скупивши войско, тягнулъ зъ Украи́ны къ полскимъ городамъ, где притягши подъ Пилявцѣ, не доходячи Константинова Великого, тамъ спотка́лися съ войскомъ короннымъ, надъ которыми южъ гетмановали ксіонже Острожскій Домѣнѣкъ и панъ Сеню́та спра́вцами тихъ войскъ были, которыхъ незличо́ная лѣчба́ была. Такъ тежъ и козацкого войска при гетману Хмелницкому болей сто тысячъ было, которыхъ войско коронное барзо спирало, же троха́ не въ обложе́ню зоставали козаки. Въ чомъ ничо́го не во́нпилъ Хмелницкій, бо послалъ по Орду. И такъ, скоро Орда притягнула великою поту́гою, за́разъ того часу войско коронное собою стривожили, и такъ Орда съ козаками тое войско розгромили, же
су гетманом не звался, аж покуля́ обоих гетманов коронных знаки войсковые, то есть булавы и бунчуки, у свои руки узял, всё войско оного гетманом настановило и на тот уряд упросило), зараз от року оного козацство по розных городах разийшо́вшися, полко́вникове сотников собе понастановлявши и гдеко́лвек знайшлася шляхта, слуги замковые, жиды и уряды меские, усе забивали не щадячи́ а не жон и детей их, мае́тности грабова́ли костели палили, отва́лювали, ксионзов забивали, дворы зась и за́мки шляхетские и дворы жидовские пусто́шили, не зоставляючи жадного целого. Редкий в той криве́ на тот час рук своих не умочил и того грабления тих добр не чинил. И на тот час туга великая людям всякого стану значным была и наругания от посполитых людей, а найболше от гултяйства, то есть от брова́рников, ви́нников, могилников, бу́дников, на́ймитов, пастухов, же лю́бо який человек значный и нехотел привязоватися до того козацкого войска, тилко му́сел задля позбытя того насмеви́ска и нестерпимых бед в побоях, на поях и кормах незвычайных, и тии мусели у войско приставати до того козацства. Где по городах, по за́мках шляхту доставано, гдеко́лвек позачиня́лись были, то есть в Нежине, Чернегове, Стародубове, Го́млю. Всё тое подостававши, вы́стинали, бо пе́ршей устрашившися шляхта, жидов повыдавали з мае́тностями, а напотом и самих подоставали и вы́стинали. И многие на тот час з жидов, боячи́ся смерти, христианскую веру приняли; але́ зась знову час углядевши, до Полщи поутекавши, жидами позоставали, аж редко который додержал веры християнской. И так на Украи́не жа́дного жи́да не зостало, а жо́ны шляхетские зостали жо́нами козацкими. Также и на потомтой стороне Днепра, аж по самий Днестр, тое ж ся стало спустоше́ння за́мком, костелом и двором шляхе́тским, жидовским урядом ме́ским и шляхте, ксионзо́м. Усюда тое вы́трачено, а найболше жидов пропало в Немерове и в Тулчине незличоная личба́.
Орда зась, збогатившися ясы́ром зна́чным того войска коронного, и гетма́нов обоих взявши, зоставивши часть малую Орды, в Крым повернули, отпрова́жуючи гетма́нов Потоцкого и Калино́вского и незличо́ную речь панов зна́чных, на том погро́ме узятых. А Хмелницкий, скупивши войско, тягнул з Украи́ны к полским городам, где притягши под Пилявце, не доходячи Константинова Великого, там спотка́лися с войском коронным, над которыми юж гетмановали ксионже Острожский Доменек и пан Сеню́та спра́вцами тих войск были, которых незличо́ная лечба́ была. Так теж и козацкого войска при гетману Хмелницкому болей сто тысяч было, которых войско коронное барзо спирало, же троха́ не в обложе́ню зоставали козаки. В чом ничо́го не во́нпил Хмелницкий, бо послал по Орду. И так, скоро Орда притягнула великою поту́гою, за́раз того часу войско коронное собою стривожили, и так Орда с козаками тое войско розгромили, же
