Можно ли вообще сомнѣваться въ томъ, что внѣшняя сила народа питается изъ источника той духовной силы, которую образуютъ личности, его составляющія. Если личность опутана безправіемъ, какъ тиной, если такимъ образомъ самый источникъ духовной силы народа засоряется, то можно ли говорить о силѣ народа, о его мощи?
Извѣстно, что современныя войны требуютъ отъ участника борьбы нѣкоторой доли самостоятельности, находчивости въ трудныхъ случаяхъ и яснаго пониманія какъ цѣли борьбы, такъ и тѣхъ дѣйствій, въ которыхъ онъ участвуетъ. Все это возможно только при соотвѣтственномъ развитіи личности, при извѣстной степени ея образованія, при сознаніи правъ, за которыя идетъ борьба, и при поддержкѣ въ ней того духа иниціативы и самодѣятельности, безъ котораго немыслимо вообще осуществленіе какого бы то ни было соціальнаго дѣла.
Между тѣмъ что же мы видимъ у насъ? Къ сожалѣнію необходимо признать, что дѣло идетъ здѣсь не объ одномъ только недоразвитіи личности, но и о прямомъ ея подавленіи. Личность задавливается еще при самомъ зачаткѣ своего развитія въ школѣ, дающей ей неподходящую духовную пищу вмѣстѣ съ тяжелымъ нравственнымъ гнетомъ, уничтожающимъ въ ней всякую самодѣятельность; она задавливается въ семьѣ, гдѣ господствуютъ и пользуются покровительствомъ закона патріархальные нравы и обычаи; она систематически задавливается даже тамъ, гдѣ государство непосредственно опирается на ея силу и мощь, т. е. въ войскахъ; она задавливается въ общественной жизни при проявленіи лучшихъ ея стремленій.
Въ статьѣ „Одна изъ причинъ нашихъ пораженій“, помѣщенной въ „Словѣ“ за иниціалами Н. Р. П., мы читаемъ: „жизнь солдата сказочно невѣроятна; умъ, природная русская смѣкалка систематически убивается; не скажемъ, что это дѣлается намѣренно, а просто, вслѣдствіе дисциплины „не смѣть разсуждать“, и такъ изо дня въ день въ теченіе 4—5 лѣтъ (лучшихъ лѣтъ въ жизни человѣка, прибавимъ отъ себя). Онъ ходитъ на маршировку, дѣлаетъ чисто ружейные пріемы, изучаетъ въ первый годъ службы сло-
