обманщикъ, то простая истина, изложенная удовлетворительно, могла бы сдѣлать его ненавистнымъ каждому; Димитрій же, если бы чувствовалъ себя виновнымъ, то вѣрилъ бы доносамъ о заговорахъ и измѣнахъ противъ его особы замышляемыхъ, и весьма легко успѣлъ бы устранить ихъ, но, какъ извѣстно, ни при жизни, ни по смерти его не могли доказать обмана; Борисъ, повѣдавъ о появленіи своего врага, терзался совѣстью и тиранствовалъ. Противники Димитрія думаютъ весьма несогласно о его происхожденіи, а самъ онъ проявлялъ всегда рѣшительность и другія качества, свойственныя не обманщику и узурпатору, а государю. Это соединено было у Димитрія съ довѣріемъ и отсутствіемъ подозрительности.—И я заключаю, что онъ былъ истинный Димитрій, сынъ царя Іоанна Васильевича, прозваннаго Тираномъ.
обманщик, то простая истина, изложенная удовлетворительно, могла бы сделать его ненавистным каждому; Димитрий же, если бы чувствовал себя виновным, то верил бы доносам о заговорах и изменах против его особы замышляемых, и весьма легко успел бы устранить их, но, как известно, ни при жизни, ни по смерти его не могли доказать обмана; Борис, поведав о появлении своего врага, терзался совестью и тиранствовал. Противники Димитрия думают весьма несогласно о его происхождении, а сам он проявлял всегда решительность и другие качества, свойственные не обманщику и узурпатору, а государю. Это соединено было у Димитрия с доверием и отсутствием подозрительности. — И я заключаю, что он был истинный Димитрий, сын царя Иоанна Васильевича, прозванного Тираном.
