мы бы первые стали уговаривать вступить с ними в союз, имеющий целью разрушение государства, т. е. народной тюрьмы, и основание нового интернационального рабочего мира на началах полнейшего равенства и свободы.
Но австрийские рабочие этих необходимых первых шагов не сделали и не сделали их потому, что были остановлены на первом шагу германо патриотической пропагандою г-на Либкнехта и других социальных демократов, приехавших вместе с ним в Вену, кажется, в июле 1868 года, именно с целью совратить верный социальный инстинкт австрийских работников с пути интернациональной революцией направить его к политической агитации в пользу основания единого государства, называемого ими народным, разумеется пангерманского — одним словом для осуществления патриотического идеала князя Бисмарка, только на социально-демократической почве и посредством, так называемой, легальной народной агитации.
По этому пути не только славянам, но даже и немецким работникам идти не следует, по той простой причине, что государство, называйся оно десять раз народным, и будь оно разукрашенно наидемократичнейшими формами, для пролетариата будет непременно тюрьмою,— славянским же идти по этому направлению еще невозможнее, потому что это значило бы подчиниться охотно немецкому игу, а это противно всякому славянскому сердцу. Вследствие того, мы не только не станем уговаривать братьев славян вступить в ряды социально-демократической партии немецких рабочих, во главе которых стоят прежде всего, в виде дуумвирата, облеченного диктаторскою властью, г.г. Маркс и Энгельс, а за ними или под ними г.г. Бебель, Либкхнет и несколько литераторствующих евреев; мы, напротив, должны употребить всe усилия, чтобы отвратить славянский пролетариат от самоубийственного вступления в союз с этою партиею, отнюдь не народною, но по своему напра-