Перейти к содержанию

Страница:Михаил Бакунин, избранные произведения, том 2, 1919.pdf/41

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана
— 42 —

и общим утверждением, которое докажу позднее,— что бур­жуазный республиканизм был морально и интеллектуально оскоплен, сделан глупым, бессильным, лживым, подлым, реакционным и в качестве такового окончательно выкинут с исторической арены появлением революционного социализма.

Мы изучали вместе с вами, дорогой друг, представителей этой партии в самом Лионе. Мы видели их за работой. Что они говорили, что они делали, что они делают среди ужас­ного кризиса, угрожающего поглотить Францию? Всего лишь жалкую, маленькую реакцию! Они не осмеливаются еще делать большую. Две недели достаточны были для них, чтобы показать Лионскому народу, что республиканские и монархические властители различаются лишь по имени. Тоже ревнивое оберегание власти, презирающей и боящейся народного контроля, то же недоверие к народу, та же снисходи­тельность и те же поблажки для привилегированных классов. И однако г. Шальмель—Лакур, префект и ныне, благодаря низко­поклонной подлости Лионского муниципалитета, диктатор этого города,— задушевный друг г-на Гамбетты, его любимый избранник, конфиденциальный делегат и верный выра­зитель самых интимных мыслей этого великого республи­канца, этого homme viril (мужественного человека), от кото­рого Франция наивно ждет ныне своего спасения. И однако, г. Андрие, нынешний прокурор Республики и прокурор действи­тельно достойный этого имени, ибо обещает скоро превзойти своим ультраюридическим рвением и своей неизмеренной лю­бовью к общественному порядку самых ревностных проку­роров империи,— г. Андрие выставлял себя при предыду­щем режиме свободомыслящим, фанатическим врагом попов, преданным сторонником социализма и другом Интернацио­нала. Я думаю даже, что незадолго до падения империи ему выпало особое счастье быть заключенным в тюрьму в качестве такового, и он был извлечен оттуда победонос­ным народом.

Как случилось, что эти люди изменились, и что — вчерашние революционеры — они сделались ныне такими решительными реакционерами? Результат ли это удовлетворенного честолюбия?Не было ли это потому что, получив благодаря народной