долины нижнего Везера от страшного зла. Жертвующему в „день Альтенеша“ милостыню дается двадцатидневное отпущение грехов, и еще в 1511 году бременское духовенство напоминает своей пастве о необходимости празднования для победы над штедингцами, самое имя которых, по словам Риполла, чья книга одобрена святейшим Бенедиктом XIII, означает „смесительство“, ибо штедингцы прибегали к самому отвратительному виду „кровосмесительства“.
Призывая к поголовному истреблению штедингцев и описывая в булле „Голос в Раме“[1] подробности мнимого ритуала страшных еретиков из Штединга, Григорий IX отождествлял их с катарами и вальденцами и в то же время сближал этих еретиков с колдунами, которые, правда, до сих пор не считались еретиками в прямом смысле этого слова, но которые в своей „практике“, в своих „ритуалах“ будто были близки катарам. Ведь катары на своих тайных собраниях, на синагогах сатаны якобы совершали те же отвратительные акты, что и колдуны, а так как катары представляют собою еретиков, то и колдуны не могут не быть еретиками, подлежащими ведению инквизиции.
Как колдуны, так и еретики являются вассалами своего сеньора — дьявола и приносят ему обычный в феодальном мире гомагиум (почтение), выражающийся поцелуем. Если место поцелуя отвратительно, то это, по мнению Вильгельма Парижского, объясняется тем, что именно из-за отвратительности акта бог допускает его, и если бы он не был так гнусен, то был бы вообще невозможен. И на тему о синагогальных оргиях, о дьявольских поцелуях, о ночных собраниях еретиков и колдунов, о блуде, богохульстве, о повальном грехе, о содомских извращениях пишутся многочисленные „ученые“ и „неученые“ работы, выводы которых сводятся к тому, что еретики и колдуны мало чем отличаются друг от друга, и если первые подлежат инквизиционному суду, то нет основания изымать вторых из-под его власти, так как в действиях колдунов еретический элемент достаточно силен, чтобы останавливаться еще на вредительской стороне их деятельности.
Они в большей степени грешники, чем преступники они не должны пользоваться „льготами“ светских и епископских судов. И авторитетный инквизитор Николай Эймерик много раз в своем руководстве подчеркивает, что с юридической точки зрения важно не зловредительство колдуна, а характер его связи с дьяволом и выяснение того, требует ли колдун от дьявола того, что, по учению церкви, доступно исключительно лишь богу. Если он этого требует и верит, что дьявол не уступает во всемогуществе богу, то он еретик, ибо это есть ошибка в мышлении (error in ration).
Сближение колдунов с катарами, сделанное церковниками в интересах распространения на первых жестоких норм инквизиционного судопроизводства, вело к тому, что из индивидуального преступления колдовство превратилось как бы в коллективное, и возникла мысль
- ↑ Рама (собственно — „высота“) — название нескольких местностей в Палестине, сохранившиеся в некоторых случаях поныне в форме er-Ram. Наиболее известен тот город Рама, где будто бы родился, жил и умер израильский пророк Самуил. Город этот находился на расстоянии шести римских миль от Иерусалима, против Бет-Эля. Средневековые библейские комментаторы нередко толковали слово „Рама“ не как собственное имя, а как обозначение понятия — „громкий голос“. Рама, под греческим именем Аримафия, упоминается в евангелиях, в Аримафии жил, согласно еванг. от Иоанна (XIX, 38–42) и Лук. (XXIII, 50–53), Иосиф Аримафейский, который будто испросил у Пилата позволения снять тело Иисуса с креста.
