существовало, то оно вовсе не доказываетъ врожденности, такъ какъ можетъ быть объяснено инымъ образомъ.
Къ теоретическимъ основоположеніямъ, выдаваемымъ за врожденныя, принадлежатъ знаменитыя основоположенія доказательства: то, что есть, есть (законъ тождества), и: невозможно, чтобы одна и та же вещь была и не была ею (законъ противорѣчія). Однако эти положенія совершенно неизвѣстны дѣтямъ и необразованнымъ людямъ, и было бы противорѣчіемъ утверждать, что душа обладаетъ такими истинами, о которыхъ не имѣетъ никакого сознанія. Если въ душѣ должно быть нѣчто такое, чего она прежде не познавала, то развѣ только способность узнать это; но это можно сказать рѣшительно обо всѣхъ познаваемыхъ истинахъ, хотя бы нѣкоторыя изъ нихъ никогда не познавались въ дѣйствительности. Что способность познавать прирождена, а познаніе пріобрѣтается—касается не какого-нибудь спеціальнаго, а рѣшительно всякаго познанія. Если мы допустимъ, что существуютъ врожденныя идеи, то мы должны различать ихъ отъ другихъ, которыя не врождены: слѣдовательно врожденность нельзя сводить къ одной только способности; но въ такомъ случаѣ нужно признать, что врожденныя познанія уже съ самаго начала сознаются, ибо быть въ разумѣ—значитъ быть мыслимымъ. Если скажутъ, что эти истины познаются и признаются людьми, какъ скоро послѣдніе доходятъ до употребленія своего разума, то такое положеніе не вѣрно ни въ томъ смыслѣ, что мы познаемъ эти истины посредствомъ дедукціи, ни въ томъ, что мыслимъ ихъ одновременно съ употребленіемъ нашего разума; ибо многое другое мы узнаемъ гораздо раньше. Что горькое не сладко, розга не вишня—ребенокъ знаетъ гораздо раньше, чѣмъ онъ въ состояніи уразумѣть общее положеніе, что одна и та же вещь не можетъ бытъ и не быть ею. Если бы моментальное признаніе истинности извѣстнаго положенія служило несомнѣннымъ признакомъ его врожденности, то къ числу врожденныхъ истинъ слѣдовало бы отнести и такія, какъ „единица плюсъ два равняется тремъ“ и безчисленное множество другихъ.
